Форум » Пресса » Пресса 2008 года » Ответить

Пресса 2008 года

VA: Очень хочется надеяться, что в этом году будет пресса с позитивной и правдивой информацией.

Ответов - 48, стр: 1 2 All

Дита: VICTORIA пишет: А так хотелось бы его заполучить,но я то в Одессе-в этом вся проблема! Ну, если хотите, напишите мне на адрес ditad@yandex.ru, куда вам этот журнал выслать. Если к тому времени, когда я окажусь на Пушке, его еще не раскупят - попробую вам его обеспечить

VICTORIA: Дита, СПАСИБО!!! мой адрес - в Л.С, Вы ведь их читаете, а мне сейчас так общаться здесь проще и удобней... Главное, чтоб получилось!!!

Татьяна: Интервью в сегодняшнем номере "Телесемь" (аналог "Антенны") Александр Домогаров: с головой надо дружить. А то уедет Уже год, как он живет за городом и не дает интервью. Но с «Телесемь» разговорился. – Дамы привыкли видеть вас мужественным, соблазнительным, эдаким мужиком. Но в сериале «Наследство» вы далеки от женского идеала... – А почему? В моей карьере не всегда были герои, как вы говорите, «мужики». Несколько моих театральных и киноисторий связано с мужчинами определенной ориентации. Когда был «маленький», мне было как-то стыдно, а потом понял: играть в театре такого персонажа, как Вацлав Нижинский, при всех его физиологических наклонностях очень даже интересно. И нервные типы в моей актерской биографии тоже были. Другое дело, что материал сериала «Наследство» дал возможность неожиданно повернуть характер героя. Хотя в Интернете написали: «Мы уже слышали, как Домогаров разговаривает детским писклявым голосом». А я не помню детского писклявого голоса и вообще не могу им говорить. А вот Интернет люблю: там узнаешь о себе много интересного. Нет, я не гений – Чем же вас привлек такой негероический герой? – Когда мне дали сценарий, то не сказали, кого я буду играть. Я читал и, исходя из своих физических данных, проецировал на себя роль Романа. Человека 40 лет, в джинсах, в рваной майке, с рюкзаком. Вот то, что надо. Еще думал: «Кто же будет этого больного Стасика играть? Где ж они найдут такого кекса?» Когда встретились с Тимуром (режиссер картины Тимур Эсадзе), оказалось, что я говорю про роль Романа, а он – про Стаса. Я сказал: «Стоп, забираю обратно сценарий и перечитываю заново». Прочитал и понял, что в Стасе – море разливанное для творчества. С этим человеком происходит такое, в нем столько всего открывается! В каждом человеке это есть: когда он говорит одно, думает другое, а делает совершенно обратное. Выплести эту линию – в этом и была работа, для меня очень интересная. Хотя я и разговариваю «детским писклявым голосом». – Искали общие черты со своим героем? – Естественно. Я должен найти в себе что-то, что может вызвать во мне такие же, как у него, чувства. Да, если бы меня, Домогарова, лишили наследства, я бы не стал с таким рвением его отбирать. Однако в жизни были другие ситуации, и я ищу, что меня дернуло бы… – Проживать чужую жизнь?.. – Да. И это прекрасно! За одну несколько жизней прожить: и тем был, и туда прикинул. Другое дело, что это маска. А маску создал, прилепил, поносил, начинаешь снимать, а в порах, в морщинках все равно что-то остается. Потом другую маску прилепил, и еще… Все маски оставляют какой-то след. – Есть маска, которая въелась в кожу? – Не знаю. Самый большой след оставляет жизнь. Не то, что делаешь на сцене. И в этом есть какое-то счастье – я сейчас не шутя говорю. От людей приходят письма: «Вы мне помогли, у меня произошло то-то, все наладилось». Ради этого стоит заниматься тем, чем мы занимаемся. Только надо не базлать об этом на каждом шагу, не говорить, какой я супер-пупер, а работать серьезно, себя отдавать. А это мы очень сейчас не любим: тратить себя, отдавать. Да, из-за того, что мы там отдаем, страдают близкие, которые рядом. Но той, которая рядом, надо любить, понимать, что она тот человек, который будет меня наполнять, чтобы там я себя мог выжать, разорвать, отдать. – То есть, если хочешь быть рядом с актером, готовься жертвовать? – Как и рядом с врачом, с педагогом, которые будут тратить себя, нервничать. Кто-то ж ему должен сказать: «Милый, ну пожалуйста, хочешь чая? Хочешь бутербродик? Хочешь, пойдем погуляем?» Он: «Не хочу!» Она: «Тогда посиди, ничего не делай, успокойся». Конечно, это ответственность. – А вас сейчас кто-то поддерживает? – Есть пара-тройка людей. – Вы можете рассказать им все? – Всего никто не рассказывает. Могу поделиться чем хочется. – Эта пара-тройка людей вас всегда хвалит или бывает, что и ругает? – Ругать меня тяжело, могу закрыться. Я же Рак, еще и клешню вперед выставлю. – В круг доверия входит сын от второго брака Александр? – Он входит в ближайший круг. С ним я могу вести себя как хочу. Он знает папу разным, но мне не стыдно, даже приятно. Саша инфантильный, но умный. – Он пошел учиться на актера из-за вас? – Не думаю. Для него это сложный путь. Он пока очень открытый человек. Так нельзя. Хотя я тоже был открытый и инфантильный. – Ему тяжело быть сыном известного отца? – Вообще сыновьям известных родителей сложнее. Какую бы профессию они ни выбрали, нужно занять определенную нишу. Если не займешь, то скажут: природа на тебе отдыхает. Взлететь нетяжело, удержаться трудно. Потом, когда через два-три года эта жизнь достанет, будешь прекрасно понимать, кто ты на самом деле. В подушку будешь разговаривать ночью, думать: «Вернуться бы лет на 15 назад с этими мозгами и тех ошибок не делать». – И часто занимаетесь такими самокопаниями? – Я же Рак. – Судите себя по-гамбургскому счету? – А как иначе? Гладить себя по голове и говорить, что я гений? К чертям из профессии! – Почему бы и не погладить: женская половина зрителей от вас в восторге. – Это замечательно, но я живу не ради этого. Башка-то от этих восторгов может уехать очень быстро. – А не уезжала? – Был момент, начала уезжать, но я сказал: «Саша, обратно, с головой дружить надо». Хотя кто-то и сейчас может сказать, что у меня съехала башка, что я хам, женоненавистник. Есть такое мнение. Но я знаю и кто-то знает, какой я и каким могу быть, если меня бить постоянно, выламывать мне руки, оттягивать ноздри, долбить в голову, что я ничтожество. Те люди, которые выкручивали руки, заламывали за спину, они знали, каким я могу быть, но им надо было меня подломить. – Вас легко ранить? – Раньше можно было найти места. Если я воспринимаю удар, могу потом долго подниматься. Был бы я другим, занимался бы политикой, все просчитывал, знал, как нужно отвечать на ваши вопросы. Все привычки – вредные – В последнее время вы не даете интервью. За город жить уехали. Так спасаетесь от суеты? – Я давно хотел за город. Город уже начал давить, и не потому, что не люблю Москву. Я не тусовочный человек, но суету люблю. Сегодня был в четырех местах, как успел – не знаю. Но вдруг года три назад я понял: надо уезжать. И уехал. Как сейчас помню: это было 26 декабря прошлого года, я приехал в новый дом, там даже мебели еще не было, переночевал, вернулся в Москву, взял собак и с тех пор в Москве не оставался на ночь ни разу. – Чем же это место вас так притягивает? – Мне там хорошо. Я пригласил священника, освятил дом, чем горжусь. Он чистый в этом смысле. Там лес, плакучие березы, сосны. Одну елку я посадил специально для Нового года. Может, место не бог весть какое престижное, дело не в этом. Там что-то такое присутствует. Летом у меня было две недели отпуска. Думал, что надо бы поехать куда-нибудь, но понял: никуда не хочу. Две недели читал, смотрел телевизор, гулял с собачками – их две, породы кане-корсо, – бегал, что-то доделывал, занимался строительством, посадками. Это был хороший релакс. Теперь не могу себе представить: куришь в душной кухне, утром все прокуренное, балкон открыт, но совсем не проветривается. Ужасно! А сейчас беру сигаретку, выхожу на крыльцо, и можно предаваться всем вредным привычкам. – У вас их много? – Я весь состою из вредных привычек, а положительные можно по пальцам пересчитать. – И какие вредные, и какие положительные? – Ну щас я вам рассказал! Те, кто не знает, им и не положено. Пускай воспринимают меня так: сериал «Наследство», Стас. – Но вы же не такой! – Отчасти такой. Я же сказал: значит, было что воспроизвести. Иначе вышло бы коряво. Слово – золото – Не обидно, что вас в основном воспринимают как актера кино, а не как актера театра? – Меня как раз воспринимают как театрального актера. В театре материал другой, не видишь, а чувствуешь результат. Спектакль рождается в страшных муках, потом он начинает постепенно открывать рот, говорить, ходить. У меня бывали средние спектакли, но чтоб закрывались после первого сезона, таких нет. «Мой бедный Марат» идет 14 лет, «Сирано» – лет восемь. – Когда пересекаются съемки и репетиции, что выбираете? – Если пересекаются, не будет кино. Когда репетировали спектакль «Палач», мне делали серьезные предложения, но я сказал: «Нет, я дал слово в театре. Мое слово дорогого стоит, меня так воспитали». – В нынешнее кризисное время многие актеры в беспокойстве: киносъемки останавливаются. Вы могли бы кардинально изменить жизнь? – Что ее менять-то: свой кусок хлеба я в театре заработаю. Хотите, чтобы я пришел в какую-то компанию и завалил ее? Это я могу, потому что совершенно к такой работе не способен. У меня не выйдет ходить на работу к 9 утра, сидеть до 5 дня. Заняться продюсированием? Это тоже надо иметь определенный склад характера, ума. Может быть, когда-нибудь, и то если звезды так сложатся я и пойму, что это не так страшно. – В этом году вам исполнилось 45 лет. Для женщины – это некое «начало конца». А для мужчины? – Я тоже подумал: «Вот мне уже 45, а я…» Убежден: что внутри – на столько ты себя и ощущаешь. Сегодня я чувствую себя на 45, но надеюсь, что наступит счастливое время, когда буду ощущать себя на 30. Все зависит от того, что за человек рядом, что за ребенок, что за собачки. Вдруг видишь почки на деревьях, которые лет 10 не замечал, и думаешь: «Как красиво, елки-палки!»


Татьяна: А это обложка журнала

нара: Татьяна, спасибо большое!

Алла: Таня, спасибо! Интервью шикарное, душевное. И фото очень хорошие!!!

Вита: За интервью, большое спасибо! А фото... На первом Артист вообще на себя не похож. Что они на этом фотошопе с глазами делают, ума не приложу . Второе (обложка) получше, улыбка симпатичная , но тоже с "чисткой" переусердствовали.

Татьяна: С подачи Аллы укрупненный (970*1300, 357кб), так сказать, вариант обложки (размещаю только сейчас - днем не было возможности обработать присланный скан)

VICTORIA: Спасибо! у нас вообще-то есть укр.издание "телесемь",но там нет такой обложки и этого интервью! Тем приятнее. Давайте понимать друг друга с полуслова.

МК: Татьяна пишет: "Александр Домогаров: с головой надо дружить. А то уедет". А вот это интервью мне очень даже понравилось. Оно "легкое". Не сравнить с интервью в "Strong Man". Вероятно, в "Strong Man" такой стиль требовался, исходя из тематики и жанровой принадлежности самого журнала.

Алла: Я сегодня перебирала газеты-журналы и попалась мне наша местная "Панорамма ТВ" (точный номер не скажу, где-то середина декабря), и есть там маленькая заметочка о том, чем ещё занимались артисты, параллельно снимаясь в "Наследство", и про АЮ сказнно, что он выкраивал время для работы над своим режиссёрским дебютом - фильмом "Портрет Дориана Грея", в котором у него одна из гл. ролей - сэра Генри. П.С. (просто как-то давно на эту тему никакой инфо не было...)

VA: Алла пишет: параллельно снимаясь в "Наследстве", и про АЮ сказано, что он выкраивал время для работы над своим режиссёрским дебютом А это было возможно, учитывая сложность роли в "Наследстве"? Может, пресса что-то в очередной раз путает?

Алла: Вера, всё возможно. Хотя эта пресса не "жёлтая"

Татьяна: Интервью в сегодняшнем, 52-м, номере журнала HELLO! Известный актер полтора года не давал интервью. Говорит, что был занят: много работал и строил новый дом. А получилось, что вместе с домом Александр построил и свою новую жизнь. Это в Москве серое небо, слякоть, суета. А буквально в нескольких десятках километров от столицы – чистый белый снежок, спокойствие, тишина. Такая тишина, что ее хочется слушать и слушать после утомительного городского гула. Мы с фотографом подъезжаем к нужному нам дому, из-за забора залаяли собаки, потом скрипнула калитка, и нам навстречу выходит Александр Домогаров. Прежде чем он успевает поздороваться, что-то большущее и теплое бросается мне на грудь, только успевай уворачиваться от влажного шершавого языка. «Это Тесса и Габи! Не бойтесь, не бойтесь, они ласковые, – улыбается Александр – Ну что? Пойдемте жарить шашлык?» Для этих целей во дворе у актера оборудована симпатичная беседка. Есть и мангал. Он профессионально нанизывает мясо на шампуры, разводит огонь и рассказывает, как строился дом. Тесса и Габи тут же, рядом, и, кажется, не менее внимательно, чем мы, слушают хозяина. – Далеко же вы забрались от Москвы... – Да это так кажется. На самом деле при хорошей дороге ехать от центра до моего дома 40 минут. Как до Медведкова или Бибирева. Тысячи людей живут в этих районах, и считается, что близко. Но у них под окнами трассы, шум, гул. А здесь посмотрите какая благодать! – А как место выбирали? – Я очень хотел, чтобы у меня был дом на Новорижском шоссе. А в этой деревне или в другой – не имело значения. В этих местах чудесная природа. Только здесь вместе растут сосны и березы, и совсем нет елок. Как только я увидел этот участок, то сразу понял – мое. Когда строился, друзья категорически отговаривали использовать в отделке камень: мол, с камнем дом будет холодным, неуютным. Но я правильно сделал, что не послушал – у каждого камня есть душа. Посмотрите, как он вписался в интерьер. Правда, за три года строительства не раз возникало желание все бросить, потому что не получалось так, как я хотел. Но проходило время, и я снова брался за стройку. В общем, в этом доме все мое сердце и вся моя душа. – Вы сюда переехали насовсем. Почему? – Не могу я жить в Москве. Не хочу. Не могу спать в Москве. Я остаюсь ночевать в квартире, встаю среди ночи и уезжаю сюда. А здесь просыпаюсь утром и понимаю, что именно об этом и мечтал всю свою жизнь. Какая бы ни была погода, я выхожу на балкон пить кофе и слушаю воздух. И он всегда здесь разный. Всегда чистый, свежий, но разный. И так – молча – я могу час просидеть на балконе, могу три. А в Москве на балконе через десять минут умер бы от смога, дыма и шума. – А не скрывается ли за всем этим желание спрятаться подальше от людей? – Скрывается. И не только от людей – от всего. Действительно, мне сейчас уютнее и комфортнее в уединении. Слишком много произошло за последние годы. И мне нужно было время не только помолчать, но и дать возможность всем, особенно журналистам, помолчать обо мне, забыть о моем существовании. Мне, конечно, хочется, чтобы обо мне говорили, но – по сути, по конкретному поводу, а не просто судачили о том, с кем я пришел на очередную вечеринку. – Вы долго молчали. – Полтора года. – И что вы делали эти полтора года? – Я работал. Много работал. Достраивал этот дом. Вам же необязательно знать о всех мыслях, которые меня посещали за эти полтора года? Или обязательно? (Улыбается.) Много репетировал в театре. Сейчас работаем над новой постановкой по Эдварду Радзинскому «Прогулки с палачом». Много снимался. Одну из последних работ – сериал «Наследство» – только что показали по Первому каналу. Удивительный, кстати, фильм. Удивительный состав актеров. Признаюсь, я давно не видел на съемках, чтобы оператор и режиссер приходили на площадку с проработанными на бумаге сюжетами, которые должны снять за рабочий день. Все четко знали, что снимаем, какой план снимаем, в какое время. Это такой кайф – работать с профессионалами! – Говорят, что для роли в этом фильме вы похудели почти на 15 килограммов. – Что на 15 килограммов – врут. А что похудел – правда. Слукавлю, если скажу, что усердно занимался фитнесом или сидел на диете. Ограничивал себя в еде, но немного, не до изнеможения. – Александр, невозможно не спросить вас о трагедии, которая случилась этим летом. О ней говорили и писали все: вашего сына насмерть сбила машина. Как вы пережили этот ужас – потерю сына? – Я не хочу судить тех людей, которые написали, что во время траура по сыну я отмечал день рождения. И не хочу это комментировать. Потому что никто не знает, что было у меня на душе в тот момент. И что я пережил. Вот вы представьте, ночью меня будит звонок, незнакомый голос говорит: «Александр Юрьевич, мы вам выражаем соболезнования…» Что я делаю первым делом – набираю на телефоне номер Иры (бывшая жена Домогарова. – Ред.), спрашиваю, как дела у Сашки (сын актера от второго брака. – Ред.). Она отвечает, что нормально. Я успокаиваюсь. Через десять минут опять раздается звонок, опять этот человек выражает соболезнования по поводу гибели сына и говорит, что не Александр, а Дмитрий погиб. Я набираю номер Димкиной матери, спрашиваю: «Как Димка?» Она: «А его больше нет». – «А что с ним?!» – «Он погиб». Этот диалог я буду помнить всю жизнь. Что я почувствовал в тот момент, я не могу описать словами. Сказать, что земля ушла из-под ног, – это ничего не сказать. Услышать такие слова я не пожелаю даже врагу. На похороны я действительно не пошел. Как-то я сказал бывшей жене: «Какое счастье, что мои родители умерли раньше…» Это страшные слова, страшные мысли. Но если бы они умерли сейчас… Нам бы не дали попрощаться нормально. Мое личное горе превратилось бы в фарс. Это моя боль, и я не хочу делать ее публичной. Мне сложно говорить на эту тему. Я ходил к Диме в морг. И все, что нужно, я ему сказал там. На свой день рождения, который так совпал, я пригласил несколько близких мне людей, праздновать не собирался… Но после шести вечера стали приезжать друзья, дорогие мне люди, одноклассники. Я не мог не открыть им двери своего дома, так же как не мог порвать контракт и не поехать на гастроли в день похорон моего сына. (Александр закуривает, Тесса и Габи подходят к нему, начинают ласкаться.) – Смотрите, собакам не нравится, когда вы расстраиваетесь и волнуетесь. Они чувствуют ваше настроение. – Они моя семья. Это вам кажется, что они добрые и милые. На самом деле это порода бойцовых собак. Сейчас они еще щенки, им по году. Но не дай Бог войти кому-то в дом без приглашения. Порвут. Одна весит 42 килограмма, вторая – 48, а будут еще крупнее. Был случай, мои друзья привезли жареного поросенка, мы все на минутку отвлеклись, а поросенка с подноса как смело. А эти две лежат на спине задними лапами вверх – объелись так, что дурно стало. Неделю потом их выхаживал, кашками кормил. У меня была третья собака этой же породы, но я ее отдал сыну Сашке. Боюсь, если ее сейчас сюда вернуть, то все вместе они уже не уживутся. – Ваш сын Саша учится на актерском. Собирается пойти по стопам отца? – Не дождетесь. Говорит, что двух актеров Александров Домогаровых много. Он попробовал себя в небольшой роли, сказал, что это не для него. Если бы при нашем разговоре Сашка присутствовал, может, я бы больше смог рассказать о нем, а так считаю это немного некорректным. Ему больше нравится режиссура. Он смотрит именно в этом направлении. А приезжает почти на каждые выходные. Правда, торчит все время в «кинозале». Когда он здесь, единственное, что слышу, как из комнаты раздаются всякие «стрелялки», «бомбилки». – Александр, а Новый год вы собираетесь здесь отмечать? – Если я вам скажу, что да, здесь будет уйма журналистов. У меня недавно одна газета попросила дать ей интервью. Я согласился. Но все никак не получалось. Откладывал на потом. А они мне заявляют: раз не хотите, мол, пеняйте на себя. Потом вижу в этом издании статью о моем доме. Весь участок снят с вертолета. Стрелочками обозначены места: «барбекю», «дом», гараж назвали «домик для «Хаммера». Я, признаться, почувствовал себя Микки Рурком, который построил дом в Малибу. А если честно, то я пока и сам не знаю, где буду на Новый год. Работы не будет – значит, отмечу Новый год дома, с моими девчонками. (Александр треплет Тессу и Габи за загривок.) По крайней мере, так мечтаю. Прошлый Новый год я был здесь. Приехал, сел на веранде и слушал воздух. Это был один из лучших моих новогодних праздников. – Александр, у вас здесь так уютно, что не хочется уходить. Дом совершенно не выглядит холостяцким. И все-таки… – Мечтаю, мечтаю, без всякой доли иронии, я действительно хочу, чтобы по этому дому ходила любимая женщина и бегал ребенок. Текст: Наталья Решетникова Фото: Kirill Nikitenko, Любовь Шеметова http://hello.ru/articles/Domogarov1.html

Алла: Таня, спасибо. Хорошее интервью.

Ka: Всем - ДОБРОЕ время суток! А в Украине этот номер Hello только вышел 20 января - № 3 (57). Хорошее интервью. Искреннее. Что в интервью - особенно ценно. Дом - красивый! (И собаки - класс! )

Коломбина: Вот такое интервью совершенно неожиданно обнаружилось на бескрайних просторах сети. Александр Домогаров: «Всегда работать на триста процентов…» Популярный актер театра и кино Александр Домогаров уже второй раз за последние два года приезжает в Геленджик. И оба раза – для работы в очередном новом фильме. Хотя, как поделился с нами артист, ему очень хотелось бы просто отдохнуть на нашем курорте. — Конечно, мне бы хотелось отдохнуть в Геленджике, — начинает разговор Александр Домогаров, — многие отдыхают, но у меня, к сожалению, не получается. Вот я уезжаю – у группы выходной, а я еду работать, играю в Москве спектакль, репетирую, еще где-то снимаюсь, потом возвращаюсь – и опять работаю, уже здесь, на съемочной площадке… Впервые в Геленджике Александр оказался волею создателей детективного сериала «Возвращение Турецкого», заключительные серии которого почти два года назад как раз и снимались в нашем городе. Герой Домогарова, его тезка, бывший следователь генеральной прокуратуры Александр Турецкий, уйдя по состоянию здоровья со службы, оказывается в приморском городе у своей родной тетки. Однако, даже будучи в отставке, Турецкий не может не ввязаться в расследование очень сложного дела, чтобы защитить невиновных и наказать преступников. Впрочем, этот фильм уже не единожды был показан на телеэкранах и геленджичане с удовольствием узнавали в кадрах улицы и набережную своего родного города, на которых разворачивалось действие этого детектива, а кое-кто узнавал самого себя и своих знакомых – в массовке, на заднем плане. Большая массовка понадобилась московским кинематографистам и для съемок в Геленджике нового фильма, в который снова на одну из главных ролей был приглашен Александр Домогаров. О мелодраме «Нежность» режиссера Елены Николаевой, представляющий собой, сделанный с поправкой на наши дни, ремейк старого советского фильма «Жди меня» по Константину Симонову, мы уже писали в предыдущем номере журнала «ТОН Геленджика». В новой ленте герою Домогарову также предстоит пережить нелегкие испытания судьбы – авиакатастрофу, гибель своего экипажа, многомесячный плен, различные лишения и, наконец, удачный побег, и воссоединение с любимой женщиной, ожидавшей его все это время, несмотря на полученную похоронку. Роль преданной жены, кстати, в данной картине играет также популярная актриса Мария Порошина. Да, в новом фильме Домогаров вновь предстает в почти романтическом образе, но, в данном случае, как отмечает сам артист, это встреча с настоящей высококачественной литературой – в основе фильма классическое произведение Константина Симонова. А потом, даже свои многочисленные романтические роли, Александр Домогаров каждый раз старается играть по-разному. — Александр, вы часто играете положительных героев, но в вашем исполнении они предстают не картонными глянцевыми персонажами, а прежде всего живыми людьми, в реальность существования которых веришь. Как это у вас получается, можете раскрыть секрет своей творческой лаборатории? — Не могу вам коротко ответить на этот вопрос, потому что, во-первых, я играю разных персонажей – и отрицательных, и положительных. И я не могу так просто сказать, какая у меня лаборатория? Скорее всего, лаборатория у меня одна – работай на триста процентов, выжимай из себя каждый раз все, что ты можешь с собой сделать. А работать на три процента совершенно нет никакого смысла. — В таком случае, кто вам ближе? Кто интереснее – следователь Турецкий, граф де Бюсси, авантюрист Шуленин из фильма «Сатисфакция»? — Да, они все мои, поэтому я не могу здесь сказать кто ближе, а кто дальше, кто роднее, а кто – более чужой. Они все мои, все видят моими глазами, слышат моими ушами, все двигаются в моей пластике, как бы я не хотел ее изменить. И все они мне дороги – и Шуленин по-своему, спасибо, кстати, что упомянули, очень дорогой для меня персонаж. Бюсси – это уже совершенно другое, костюмная роль. А Турецкий – прямо противоположное. «Бандитский Петербург», где я играл журналиста Обнорского – это третье, казак Богун из польского фильма «Огнем и мечом» предстает соперником, противником главного героя, врагом вроде бы как по сюжету, но вместе с тем у него тоже есть свои ярко выраженные понятия о благородстве – вот вам уже четвертое. Так что, как видите, все персонажи разные, но все они по-своему интересные. Тем не менее, следует признать, что следователь генеральной прокуратуры Александр Турецкий – наиболее «раскрученный» и долгоиграющий образ в обойме ролей Александра Домогарова. Однако, несмотря на столь ярко выраженные внешние данные, режиссеры далеко не сразу разглядели в актере типаж романтического, благородного героя, и слава пришла к Александру, когда он был уже далеко не новичок в своем деле. Зато успех этот был по-настоящему оглушительным. Роль графа де Бюсси в сериале «Графиня де Монсоро», снятом по одноименному роману А.Дюма, в один миг сделала Домогарова популярным на всю страну. — Вопрос специально для наших женщин. Как вы попали в «Графиню де Монсоро»? Сценарий изначально писался под вас? — Нет, это были достаточно сложные коллизии. И сейчас, спустя много лет, могу открыть маленький секрет – я не был утвержден на роль графа де Бюсси, был утвержден другой актер. Но, потом поменялся режиссер, который заново пересмотрел все имеющиеся пробы, и тогда уже вызвали меня. В общем – в результате работал все-таки я, но даже пробы длились, как вы видите, на эту картину около года. Ну, а и снимали мы ее, если брать вместе с озвучением – три с половиной года. — Какие-нибудь забавные случаи за это время были? — Да, всего сейчас сразу и не вспомнишь, но вот был такой смешной эпизод. Играем мы с Габриэллой Мариани, замечательной молдавской актрисой, которая исполняла роль Дианы, сцену свидания ее героини с Бюсси в будуаре. Одета Диана, как и положено для любовной сцены, в какой-то легкий полупрозрачный кружевной пеньюар, как вдруг замечаю, что у нее на белых носках, в которых она снималась, вдруг нагло начинает просвечивать из-под платья надпись «Adidas», тут же что-то сымпровизировал, прикрыл у Габы этот некстати обнаружившийся фирменный лейбл, чтобы не пришлось потом объяснять режиссеру, как на графине в XVI веке могла оказаться деталь явно не из той эпохи. — А были ли планы сделать продолжение фильма? Ведь литературный материал это позволяет? — Экранизировать роман «Сорок пять», который является продолжением «Графини де Монсоро», действительно собирались. И даже режиссер хотел пойти немного против линии, выстроенной Александром Дюма, и воскресить графа де Бюсси, вроде бы как его в первой части «не до конца убили». И вот, он является в продолжении, чтобы отомстить предателям – отомстить за свою возлюбленную, за своих друзей и за себя (у А. Дюма за гибель Бюсси, как все помнят, мстит сама Диана). Но разные причины помешали планам по продолжению сериала осуществиться. Во всяком случае – пока. После сериала «Графиня де Монсоро» режиссеры поняли, мимо какого благодатного материала они до недавнего времени проходили мимо. И роли благородных героев в плащах со шпагой посыпались на Александра Домогарова одна за другой. Так, наиболее запоминающейся в этом ряду стала роль в третьей части знаменитых «Гардемаринов». Но сам Домогаров из своих костюмных персонажей выделяет роль благородного проходимца Шуленина из сериала «Сатисфакция». Этот фильм был незаслуженно обойден вниманием критики. В то же время именно в нем авторы попытались посмотреть на так называемых романтических героев под несколько иным, не привычным для нас, углом зрения. С помощью лихо закрученного сюжета нам показывают, как один и тот же человек в разных ситуациях может поступать совершенно по-разному. Как в одном человеке могут одновременно уживаться и благородство, и склонность к далеко неблаговидным поступкам. Именно таким и рисует своего героя Шуленина Александр Домогаров. — Вы уже сказали, что вам по особому дорога эта роль. В самом деле, Шуленин – неоднозначный персонаж, и положительный и отрицательный одновременно. Что это, по-вашему, выражение русской души? — На самом деле, когда мы с Мишой Шевчуком – режиссером, думали над этим фильмом, то у него было два персонажа, которые он предлагал мне на выбор, можно было играть Аннинского, а можно было – Шуленина. И я выбрал Шуленина, потому что там есть много таких хороших, «вкусных» с актерской точки зрения мест, во всяком случае, больше как мне показалось, чем у Аннинского. Шуленин – это человек особого пошиба, который трижды продал замок, трижды(!), вот такой человек, такая вот «широкая» русская душа, которая все делает с размахом, даже когда жульничает. Представляете, не один раз, а три раза продал один и тот же замок – сначала одним, потом другим, а тут еще и третьи сами приехали, не смог и им… «отказать» – такой вот, в своем роде, Остап Бендер XIX века. А потом куда бежать, когда все раскрылось, конечно, только туда – далеко-далеко, в страну восходящего солнца. Роль очень интересная, с фехтованием, трюковыми сценами. В целом съемки оставили светлое такое впечатление, потому что работали все весело, от души. И вроде бы казалось, очень сложная картина в постановочном плане – снимать приходилось и здесь, и за границей, и в Европе, и в Азии, но нам очень легко на ней работалось. — Вы тонкий психологический актер… — … спасибо. — Но в кино это, к сожалению, не всегда получается показать… — Да, к сожалению, понимаете, режиссура, она ведь – своеобразна. И если в театре наступил тот период, что я могу выбирать или предлагать то, что мне сейчас хотелось бы играть, то в кино приходится иметь дело с тем, что предлагают, а предлагают не всегда то, что хочется. Вот в театре прозвучало предложение сыграть в лермонтовском «Маскараде» Арбенина, а такого уровня пьесы предлагают уже зрелым мастерам, так что мне это лестно. Но, одновременно, у меня вместе с этим в репертуаре – «Сирано де Бержерак» Ростана, а тут как не крути, его тоже не играют в тридцать лет, в сорок даже не играют. Это роль, к которой идут годами, и если играет актер Сирано, то ему уже, как правило, за много-много лет. У меня еще до недавнего времени и «Нижинский» был в репертуаре, «Милый друг» был в репертуаре. Сейчас идет Марат в арбузовской пьесе «Мой бедный Марат». Вот здесь палитра как раз более разнообразна, и я всегда считал, что артиста надо смотреть в театре. Надо приходить в театр и видеть актерский потенциал именно там. Понимаете, актер в своем творчестве сиюсекунден, он живет сейчас, он не может соврать на сцене и если в кинотеатр люди покупают билет, приходят и смотрят фильм, то в театре, это мое глубочайшее убеждение, в театре зритель голосует ногами. То есть, если видит халтуру, неправду, то встает и уходит. — И в завершение нашей беседы. Вы уже не первый раз в нашем городе, как вам тут работается? Насколько Геленджик кинематографичен с вашей точки зрения? — Насколько я понимаю, город действительно кинематографический. Потому что здесь есть по природным условиям все, что нужно для кино – равнины и горы, море и реки. Это очень выгодная, если можно так сказать, площадка для съемок, потому что я вот улетал из Москвы, там лед уже лежит, лужицы замерзли. А здесь почти по-летнему еще ходим. А как работается в Геленджике? Замечательно, но мне сложно об этом говорить, потому что я в Геленджике бываю вот только в том месте, где мы живем, на съемочной площадке и в аэропорту города Анапы. Вот и все… — Сейчас, кстати, многие московские актеры приобретают недвижимость на юге и в том числе у нас в Геленджике. Нет желания последовать их примеру? — Желание может и есть, но цены у вас, прямо как у нас в Москве, если не выше… — Тогда, ваши пожелания геленджичанам, всем поклонникам вашего творчества. — У вас замечательный город, у вас чудесный край. Берегите его, относитесь к нему, так как вы здесь живете, как к своему дому. Часть города просто потрясающая, это что касается набережной. У вас, правда, здорово: море, солнце, горы прекрасные – вот прямо напротив меня. Смотрю, и просто душа отдыхает и глаз отдыхает. Счастья вам! Олег СЕРБИН.

VA: О как! И как же это оно мимо проскользнуло? Спасибо, Коломбина. Приятно вспомнить прошлые года. Особенно два-три года (уже четыре, учитывая наступивший 2010 г.) назад.



полная версия страницы