Форум » Пресса » Пресса 2009 года » Ответить
Пресса 2009 года
Бошик: Пресса 2009 года
Ответов - 88, стр:
1 2 3 All
Татьяна: К сожалению, в день юбилея Виктора Ивановича меня не будет в Москве Но телеканал "Культура" готовит свои сюжеты заранее... Поэтому - сюжет о юбиляре в сегодняшних "Новостях Культуры": 10:51 24.11.09 У Виктора Коршунова - юбилей У народного артиста СССР Виктора Коршунова три профессии и одно призвание – Малый театр. Первые же работы актёра Коршунова на прославленной сцене заставили критиков заговорить о появлении артиста редкого амплуа – «абсолютной личной убедительности». Директор Малого Коршунов в непростые для страны годы сумел сохранить один из старейших российских театров. А о таланте педагога-Коршунова могут рассказать его ученики – Александр Домогаров, Андрей Руденский, Кирилл Козаков. Сегодня Виктор Коршунов принимает поздравления с 80-летием. Рассказывают «Новости культуры» . Как часто педагоги в Школе-студии МХАТ критиковали его манеру игры – «Ну вот, опять пошел Малый театр»! И напророчили. Первая большая роль – Васька-окорок в спектакле «Бронепоезд 14-69» Центрального театра транспорта – сразу привлекла внимание руководства Малого. Виктор Коршунов служит своему театру уже 57 лет. В его гримерке эти цифры имеют материальное воплощение. Здесь - рукодельная афиша к спектаклю «Царь Федор Иоаннович». На афише подписи именитых зрителей – Ельцина, Горбачева, Солженицына и других. Также с подписями знаменитостей – портрет Толстого, подарок коллег исполнителю роли Никиты в легендарной постановке Малого «Власть тьмы». Встреча английской королевы – это уже эпизод из директорской биографии Коршунова. Виктор Коршунов, народный артист СССР: «Ситуация была сложная, пришлось провести ремонт этого здания и заново выстроить филиал на Ордынке». В 25 лет он уже стал педагогом Щепкинского училища. В 44 – самым молодым профессором. Увидеть крупицу таланта, пока неведомую даже его обладателю, – редкий дар. Юрий Соломин, художественный руководитель Малого театра: «Пожелать ему творческих успехов? Да они есть и выражаются сегодня в его учениках, а их достаточно, если показать все эти лица, станет ясно, что за педагог Виктор Иванович Коршунов. Дай бог тебе здоровья, Виктор! Я его называл всегда Виктор. Александр Домогаров, народный артист России: «Учил своим примером, потому что он так трепетно относился к тому, что делал сам на театре, мы первокурсники бегали смотреть: Царь Федор Иоаннович, и это было для нас – вот он, наш, наш художественный руководитель. Боялись? Да. Уважали? Безусловно». Василий Бочкарев, народный артист России: «Я помню эти слова, потому что сейчас преподаю, и говорю студентам то же самое, что Виктор Иванович: «в сердце должен быть уголок, который принадлежит только театру, и туда никого нельзя пускать. Даже близких, любимых. Насколько сильно ты отдаешься этому уголку, настолько сильный свет из тебя исходит». Ясно, что сам Виктор Иванович отдается этому уголку беззаветно. И потому мысли только об одном – работать и еще раз работать, пока хватает сил. Видеосюжет можно посмотреть на сайте телеканала
VA: Александр ДОМОГАРОВ: «В прошлом году погиб мой сын, а я, народный артист России, до сих пор не могу довести уголовное дело до конца» Ровно 25 лет назад российский секс-символ и суперстар впервые появился на экране в картине «Наследство» Александр Домогаров очень редко дает интервью. Ну не любит народный артист России нашего брата за некомпетентность, любовь к красному словцу и беспардонные вмешательства в чужую личную жизнь. Не забыл, как после трагедии, которая случилась полтора года назад (сына от первого брака — 23-летнего Дмитрия насмерть сбила машина), газеты писали, что актер не пошел на похороны, а поехал на гастроли и во время траура отмечал свой день рождения... Домогаров тогда сказал бывшей жене: «Какое счастье, что мои папа с мамой умерли раньше, чем ко мне пришла известность. Страшные слова, но если бы родители скончались сейчас, нам бы не дали попрощаться нормально». В свою очередь журналисты настороженно относятся к российскому суперстару и считают его человеком отрицательного обаяния: волочится за каждой юбкой, заносчив, неравнодушен к спиртному и как-то по пьяной лавочке разбился на автомобиле. Мои коллеги не понаслышке знают о взрывном характере звезды и о том, что Домогаров за словом в карман не полезет. Согласившись на интервью, Александр Юрьевич сразу же предупредил: «Буду резок». Светлана ТВЕРДОХЛЕБ Специально для «Бульвара Гордона» «КО МНЕ ПРОСТО ТАК НЕ ВОЙТИ. НУЖНО НАНИМАТЬ ВЕРТОЛЕТ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ: ВОТ ЗДЕСЬ ПОДОНОК ЖИВЕТ!» — Александр Юрьевич, у каждого человека независимо от профессии наступает момент, когда ему неинтересно то, чем он занимается, когда работа превращается в рутину. Вы теряли интерес к профессии? — Было такое. Ты вроде что-то делаешь, но оно не имеет резонанса. А все мы хотим, чтобы был какой-то отзвук от нашей работы. На этом можно строить профессию, жизнь, карьеру... Но интерес к профессии убивает не только рутина. Выходил, допустим, спектакль под названием «Сирано де Бержерак». Вся пресса орала, вопила: «Турецкий приклеил нос!», «Турецкий с большим носом!». Обидно? Еще как! Глупо? Да! Хотели укусить меня и театр? Не получилось. Потому что спектакль, поставленный в 1998 году, до сих пор идет с аншлагами. Вот это показатель. А дальше можно писать все, что угодно. Или вышла «Странная история доктора Джекила и мистера Хaйдa». Пресса подняла крик: «Что это такое? Как это возможно? Домогаров начинает петь. Есть же вокалисты»... Спектакль идет пять лет — полные залы. Остальное — пишите себе. — Несмотря на происки прессы, у вас много поклонников. Напрягает? — Устаешь, как все нормальные люди. Не от театра, публики, а от физических и прочих нагрузок. Иногда бывает тяжело. Но, как говорят состоявшиеся звезды, на сцене ты обо всем забываешь. Начинается действо, и ты уже полностью им поглощен. Такова сущность артиста. — Меня поразила фраза Джека Николсона: «Я не смогу сыграть лучше, чем в фильме «Полет над гнездом кукушки» и в профессии остаюсь только ради коммерческого интереса». А был у вас момент, когда казалось: уже сделал все, что мог? — Был и есть. — После какой картины? — «Огнем и мечом», наверное. Я тогда сказал, что выше уже не прыгну. Не потому, что не смогу прибавить в актерском плане, — просто такого материала больше никогда не будет. И так безоглядно, даже безответственно садиться на коня я уже не смогу. Сейчас подумаю: «Ой, лошадка. А мне 45 лет...». Тогда же гарцевал совершенно без опасений и осторожностей. Что-то повторится, что-то появится другое. И у Николсона после «Полета» были роли гораздо круче — например, в картине «Сияние». Я считаю, еще можно поспорить, какой его фильм лучше. — Вы часто становитесь героем желтой прессы. Был повод, не было повода, все равно пишут, потому что Домогаров. Научились не принимать публикации подобного рода близко к сердцу? — Я не принимаю. Воспринимают близко к сердцу мои близкие родственники. В чем суть желтой прессы? Они якобы бьют по мне, но на самом деле — по тем людям, которые вокруг меня. Например, по моему брату, который не очень понимает, как я живу. Статья о том, что я напился и кого-то избил, у него вызывает шок. И я должен перед родными оправдываться за то, что написали. Лживые статейки не наносят мне морального ущерба, нет! Мне это только в плюс, потому что антиреклама — самая лучшая реклама. Я долго не мог выкроить время на интервью одному изданию: встреча все откладывалась. И тогда они сфотографировали мой дом с воздуха. После этого я сказал, что живу, как звезда Голливуда где-нибудь в Майами-Бич, и ко мне просто так нельзя войти. Нужно нанимать вертолет, чтобы показать: вот здесь подонок живет! Ну и чего доморощенные папарацци добились? Высмотрели «домик для «хаммера», как они окрестили гараж? Я повешу в рамочку фотографию моего дома, сделанную с высоты птичьего полета. «ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБЛЮ ПОСТЕЛЬНЫХ СЦЕН. НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО СЕКС-СИМВОЛ» — Приходилось ли вам наказывать обидчиков? — Да. — Требовали опровержения или другими способами? — И другими способами тоже. Однажды людям, которые без приглашения приехали в мой дом, пути к отступлению перекрыли три машины. Гостей спросили: «Вас здесь положить?». Через год они стали со мной дружить. Не надо ссориться, потому что я воюю до конца, не прощаю обид. Свойство у меня такое. Не трогайте меня, и я буду очень нежным, добрым и замечательным. Но не дай Бог меня коснуться! — С чем вы готовы мириться и чего не прощаете, помимо вторжения в частную жизнь? — Со справедливой критикой готов мириться. Если это обсуждение моей жизни, но честное — стерплю. Но поверьте мне, лишь мизерное количество людей имеют право судить... Даже не судить, а рассуждать по теме. Все остальные ничего не знают, кроме слухов. Что же касается профессии — пожалуйста! Я публичный человек, работаю ради вас, зрителей. Приходите в театр и судите меня. Домогаров шепелявит? Да, иной раз случается. Иногда могу быть уставшим или после празднования дня рождения прийти на спектакль в не очень хорошем настроении. Такое тоже происходило в моей жизни по молодости. Сейчас — нет, но было. Я человек, как и любой из нас... — У вас есть друзья-актеры или это лишь приятели? — У меня были друзья-актеры, но умерли... А вообще, я боюсь слова «дружба». Потому что она, как сказали великие, понятие круглосуточное. Если ты на себя возьмешь эту ответственность, должен быть готов в любое время суток. Я же понимаю, что в моей жизни могут произойти такие события, когда я скажу: «Извини, Петя, но я не приеду». Если хотя бы гипотетически такая возможность существует, ты не можешь считаться другом — только хорошим честным приятелем. Так чтобы все бросить — жену, ребенка, дом и сорваться?.. Черт его знает... Человек пять-шесть я выделяю как друзей, но это очень ограниченный круг. — Сейчас очень модно показывать по «ящику», как звезды танцуют, поют, катаются на коньках, дерутся на ринге. Наверняка вас приглашали в подобного рода телепроекты... — Приглашали. Знаете правило скрипача? Он умеет делать одно — играть на скрипке, поэтому очень бережет свои пальцы и не лезет в клетку со львами. Этот Паганини знает, что у него сегодня концерт, и занимается музыкой. Мы же, артисты, как медведи, которых можно всему научить. Хороший промоушн? Да! Какая-то бешеная популярность? Да! Я понимаю, что завтра тебя будут узнавать на улице, тебе будут подавать руку. Но мне совершенно не надо повернуться к зрителям еще и таким боком. Я лучше придумаю какой-нибудь спектакль в театре или сценарий. Зачем пытаться танцевать, если не умеешь? Есть моя любимая Бережная, которая с детства занимается фигурным катанием, а я никогда туда не полезу: знаю, какого труда и какого ужаса все это стоит. — Вы как актер на сцене или съемочной площадке научились себя беречь? — А смысл? Если ты не можешь позволить себе каких-то вещей, которые получаются, уходи. Не отдаешься — не занимайся профессией! Я способен от чего-то отказаться — уже много раз такое было. Но только потому, что понимаю: этого уже не смогу. Есть люди, которые сделают все очень хорошо, зачем же эпизод портить! Но, в принципе, надо стараться самому. Пока можешь — танцуй! — У вас есть в профессии табу? — Очень не люблю постельных сцен. Несмотря на то, что секс-символ. Считаю, что мы не умеем делать это таким образом, чтобы кто-то смотрел и хотел так же. У нас получается либо русское порно, либо итальянское. В России хороший кинематограф, замечательная режиссура, прекрасные операторы, но некоторые вещи нам делать не дано. — Не секрет, что сейчас многие кинематографические проекты закрыты или приостановлены. Ощутили ли вы на себе последствия экономического кризиса? — Кино снимается меньше, честно скажу. Предложения есть, но не очень серьезные, но в актерской судьбе так всегда: или пусто, или густо. А поскольку сейчас якобы кризис, бюджеты сокращены до жути, так что ни создать, ни придумать. Тем не менее я вас уверяю: полтора года пройдет — и все наладится. «АКТЕРСКАЯ ПРОФЕССИЯ ОЧЕНЬ ЖЕСТОКАЯ. РАЗ, ДВА, ТРИ — И ТЫ НА ФИГ НИКОМУ НЕ НУЖЕН!» — К сериалам у актеров отношение неоднозначное. Некоторые ваши коллеги наотрез отказываются. — Сериал сериалу рознь. В сиквеле на 287 или 485 серий я бы не работал. Как говорит Горбунов: «Беги!». (Смеется). А есть формат, когда, грубо говоря, полный метр растягивается на несколько серий. Та же работа, те же сцены, только там все более скомпоновано, структурировано и рассчитано на большую аудиторию. Ну что плохого в том, что зрители четыре сезона не могут оторваться от экрана? А уж как это удается американцам... Я считаю, что мы занимались нормальным кино, когда снимали «Марш Турецкого» и «Бандитский Петербург». К сожалению, нам давали на репетицию 20 минут. К сожалению, снимали на видео. Но это такая школа, такой опыт, о котором новым артистам только мечтать. Нынешние актеры снялись в двух сериях — и уже гении. Ну и ладно, а мы назовем себя способными... А есть же народные артисты, которых обожает зритель. — А у вас бывало такое, что вроде бы хороший сценарий, хороший режиссер, а результат получался не ахти? — Успех непрогнозируем, его нельзя заранее просчитать. Для артиста показатель — театр, поэтому многие мои коллеги ушли из него на вольные хлеба. В театре зрители голосуют ногами: человек купил билет, пришел. Ему не нравится — он поднимается и уходит. В кинозале мы этого не ощущаем. Я отработал на съемочной площадке и забыл. Через два года фильм вышел на экраны. В театре я ежесекундно вижу реакцию. Зрители приходят посмотреть на того, кого видят в телевизоре: а какой он? И вдруг в «Сирано де Бержераке» стихи, любовь — совершенно другая история. Сначала они воспринимают меня, как Турецкого, но, увлекаясь, забывают об этом. Они смотрят на мою осанку, на мой нос, а ведь пришли за другим. Я считаю, что подмостки дают возможность увидеть артиста совершенно с другой стороны. Поэтому театр стоит на первом месте, а кино — гораздо дальше. — Есть работы, за которые вам стыдно? — Есть, но я не буду их называть. Не надо было соглашаться, не стоило «вестись» на заманчивые предложения. Артисты должны очень точно просчитывать не вариант успеха и неуспеха, а нужно тебе это или нет. Что ты можешь из этого вынести? К сожалению, обстоятельства опять-таки бывают разные. Я не буду показывать пальцами на Голливуд. Если ты там получаешь приглашение, тебе дают год на подготовку. Год! У тебя есть возможность подтянуть себя физически, освоить игру на виолончели, отработать прыжки с парашютом. У нас так не получается. Мы хватаемся и за это, и за то, лезем кататься на коньках, не умеючи, идем драться на ринг, хотя непонятно, зачем оно тебе. — Некоторых актеров замечают благодаря популярным телепроектам... — Однодневок — да. Очень легко взлететь, трудно удержаться. Я сейчас не пою оды своему поколению. Но, как ни странно, мои ровесники-сорокалетки очень крепко стоят на ногах: Миронов, Безруков... А молодые есть, но они трын-трын. Почему так? — Черт его знает! Сказывается все вместе: школа, воспитание, отношение. У меня такое впечатление, что нас воспитывали и учили по-другому. Сейчас молодой-зеленый сыграл две роли в театре или снялся в двух сериалах — и думает, что он герой. Но проходит пять спектаклей — он лепит такое, что стыдно смотреть... Хочется крикнуть: «Что ты творишь?! Уйди!». Потому что опыта нет, наработок нет. О нем пишут в газетах: «Пупкин — звезда». Какая, на фиг, звезда?! Откуда она взошла? Но лет в 35 придет осознание того, что он говно. — Ого! Аж в 35... — Даже раньше придет! Поверьте мне. Раз, два, три — и ты на фиг никому не нужен. Профессия очень жестокая. «В 25 ЛЕТ МЕНЯ ВОВРЕМЯ ЩЕЛКНУЛИ ПО НОСУ И СКАЗАЛИ: «МЕСТО!» — Были у вас периоды, когда кружилась голова от славы, поклонников, признания? — В 25 лет. Но меня вовремя щелкнули по носу и сказали: «Место!». — Кто щелкнул? — Есть люди (улыбается)... После этого воспитательного момента я сразу же стал старше. Слава и поклонники — это приятно, конечно... Само собой! Но смысл жизни не в этом. Кроме того, из-за славы я не могу пойти на пляж, раздеться и искупаться, потому что там люди с фотоаппаратами, а я не хочу быть макакой. Знаете, когда идут по пляжу с обезьянкой и с ней все фотографируются. Поэтому на вопрос: «Можно с вами сфотографироваться?» — я отвечаю: «Нет». Не могу пойти на рынок, в магазин... Есть люди, которые поздороваются, скажут: «Как приятно вас видеть». Это другая ситуация. А когда тебя начинают дергать за рукав: «Погоди, иди сюда. Ты че такой гордый? Ах, нельзя! А почему?». Что им скажешь? — А что вы говорите? — Я человек взрывной, могу ответить... — Но ведь в узнаваемости есть и приятные моменты. Разве она не помогает в решении каких-то проблем? — В прошлом году погиб мой сын, а я, народный артист России, до сих пор не могу довести уголовное дело до конца. Вот и ответ. — А вы обращались во все инстанции? Наверное, сама система... — При чем здесь система?! Вы задали мне вопрос: «Помогает ли?». Я ответил. На бытовом уровне известность, может, и помогает, но это палка о двух концах. Допустим, вы — Иванова, я — Домогаров. С Ивановой возьмут четыре тысячи, а с меня — 40. Или, наоборот, с вас возьмут тысячу, а с меня — 100. — Но все равно возьмут... — Грустно... Хотя есть, конечно, плюсы. Прежде всего кайф, который испытываешь, когда отыграл спектакль — и зрители встают, хлопают, плачут. Вы поняли, что такое любовь? Вы поняли, что такое взаимность? Дорогого стоит! Артист в России больше, чем артист. — А правду говорят, что артист, который хотя бы раз вышел на театральные подмостки, без сцены уже не может? — Это даже не про артиста, а про всех, кто служит в театре. У нас есть молодые девчонки-костюмерши, окончившие институты, но их судьба задвинула в театр. Мы все шутили: «Ну что, девчонки, нюхнули запах кулис?». Они уходят из театра и возвращаются — не могут уже без этого ощущения. Причем они всегда за кулисами, их никто никогда не видит. Отыграл спектакль, выходишь за сцену перед поклонами, а они показывают (поднимает большой палец и изображает горящие глаза): «Молодца!». Вытирает она тебе пот с лица и говорит: «Супер!». Фанатки! Им никаких денег не надо. «НА СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ МЕНЯ БОЯТСЯ. НЕ ДАЙ БОГ ЧТО-ТО НЕ ТАК!» — На съемочной площадке Александр Домогаров требовательный? — Да, меня боятся: не дай Бог что-то не так! — Как это может проявиться: выразительно посмотрите, скажете прямо в лицо или последуют более жесткие меры? — Могу развернуться и уйти. — Случалось, что, начав сниматься, вы вдруг все бросали? — Есть одна картина, из которой я ушел. — По своей инициативе? — В принципе, да. Уже 99 процентов роли было сделано, но я не мог дальше мириться с хамством, с ложью. Поэтому вместо меня снимали дублера со спины и фильм сделали. — Для вас награды имеют какое-то значение? — У меня их нет. — Есть-есть... — Так, пара-тройка. Награды, как признание — да! А если все куплено и ты это понимаешь, тогда — нет! Один раз, правда, было очень обидно, когда меня обошли. Вот за ту работу надо было давать. Все говорили, что я заслужил. Ан нет! На самом деле, нельзя к этим игрушкам серьезно относиться. Ну не «Оскар» же получаем... — Какое место занимает в шкале ваших ценностей личное счастье? — Что такое личное счастье? — Отношение с близкими, с женщинами... — У каждого человека есть тыл, есть спина. Если сзади провал, то (пауза)... — С годами изменилось ваше отношение к женщинам? — Конечно, изменилось. В 25 лет — одно, в 45 — совершенно другое. А вообще, я не люблю отвечать на такие вопросы. — На что предпочитаете тратить деньги? Есть какие-то пунктики? — На машины, на живопись, на антиквариат — в общем, на красивые вещи. — Вы лихой водитель? — Нормальный. У меня машины такие, что тихо ездить нельзя. Но я стараюсь не нарушать дорожные правила, потому что это опасно. Ладно со мной что-то случится, а если не дай Бог пострадает кто-то другой? Я не переживу! Поэтому лучше не рисковать... — Помимо работы, что еще приносит радость, удовольствие в жизни? — Дом. — Это который фотографировали с высоты птичьего полета? — Да. Мой дом — моя крепость. И туда запрещен вход посторонним. Категорически! "Бульвар Гордона", ноябрь 2009 г, Украина
VA: Уважаю Дмитрия Гордона.
Ольга: Тэкс. А вот я интересуюсь, а где интервью то брали?. Дело в том, что на ТРК Киев есть в выходные программа "В гостях у Д.Гордона". Можно ли расчитывать?
VA: Ольга пишет: есть в выходные программа "В гостях у Д.Гордона". Можно ли расчитывать? Можно предположение? (Хорошо бы ошибиться в этом случае) Да, знаю, что Д.Гордон умеет классно брать интервью. Но думаю, что в связи с тем, что указан автор статьи: Светлана ТВЕРДОХЛЕБ Специально для «Бульвара Гордона», то думаю, что ТРК Киев ничего не покажет. Потому как не сам Гордон Дмитрий брал у АЮ это интервью. Вот если бы он сам... "Мечты, мечты..."
Ольга: Мда. Специально - я пропустила. Пожалуй Вы правы.
АЛ: Вера, спасибо!
Бошик: Сообщение aldom перенесено в тему "Музыка в творчестве артиста. Поет Александр Домогаров"
spring: По ходу прочтения интервью, возникли дополнительные вопросы к актеру. К его ответам! Вот сижу и думаю-стоит ли их озвучить здесь?
VA: spring пишет: Вот сижу и думаю-стоит ли их озвучить здесь? Озвучить - можно.
VA: "Мой характер - не сахар!" Журнал "Единственная", декабрь 2009 года, №12 Он резок, противоречив и не считает себя звездой. Не жалует журналистов. Терпеть не может, когда его называют секс-символом и расспрашивают о личной жизни.При этом он был и остается харизматичным мужчиной и одним из самых популярных российских актеров. Кто же он на самом деле: красавец с жестким характером либо уставший и замкнутый человек? - Все говорят о вашем взрывном темпераменте.Откуда у вас это - неужели от родителей? - Мой характер действительно не сахар! Я пошел в отца. Как и он, не думая о последствиях, рублю с плеча. Отец разрешал сразу все конфликты и был уверен в правильности своих действий. Я перенял эту черту характера. Не люблю тянуть отношений, если они уже исчерпались. При этом не думаю о чувствах и переживаниях другого человека. Меня же никто не жалеет! - Своего сына Александра воспитываете в строгости? - Саня избалован. Но он четко понимает разницу между папой и мамой. Вообще, Санек - маменькин сынок, потому что я принимал участие в его взрослении постольку-поскольку. Ценю, что сын меня уважает и мое слово для него авторитетно. - Каким вы были сыном? - Маленьким, избалованным, испорченным. Ребенок очень взрослых родителей. Мои мама и папа уже давно умерли. Но для меня они всегда живы. - Считаете себя хорошим отцом? - Потрясающим (говорит с долей сарказма). Вообще, об этом нужно спрашивать у детей. Мы с Ириной развелись, когда Сане было шесть лет, но я всегда был рядом с ним, он моя плоть и кровь. Как бы ни складывались отношения с бывшей супругой - а сначала все было не очень благополучно, - мы понимали, что ребенок не должен страдать из-за нашей неудавшейся семейной жизни. И никаких раздоров по поводу воспитания Саши у нас не было. - Ваш сын уже довольно взрослый. Каким мужским истинам вы его учите? - Никаким. Ему сейчас 21 год, и жизнь сама его всему научит, в том числе премудростям общения с дамами. Я даже не пытаюсь - это глупо. Как и я в юности, он ведет ветреный образ жизни. Гуляет, не думая о последствиях. Но я не пытаюсь пресекать его разгильдяйство. Зачем? Сын должен прожить свою жизнь. Глупо оберегать его от всего: пускай набивает свои шишки и синяки. Получит свою порцию разочарований, столкнется с предательством, поймет, что такое любовь. Бесполезно убеждать: "Саша, туда не ходи - опасно!" или "Эта девочка плохая!" На это сын отвечает: "Нет, папа, она хорошая". Пусть он сам поймет, что заблуждается. - У Александра уже есть девушка? - Да. Он не спрашивает у меня совета, а я не вмешиваюсь в его личные отношения, даже если мне не по нраву выбор Саши. Я не имею права портить ему жизнь, пусть и уверен в его ошибке. - Сын часто бывает в вашем подмосковном доме? - Как только у него появляется такое желание, приезжает. У него есть любимое место в моем доме - кинозал. Он обожает кино. Думаю, это его будущая профессия. - Как сын оценивает картины с вашим участием? Критикует или хвалит? - Недавно Саня посмотрел какой-то старый фильм и сказал: "Я думал, что ты в кино совсем другой, а ты такой же!" Он мой сын, зачем ему восхищаться папой-актером? Видит он меня ежедневно либо через день. - Знаю, что Саша хочет стать режиссером. Как вы смотрите на перспективу снять в картине сына? - Сам себя не буду предлагать, а подожду, пока он позовет меня на роль. И потом, смотря какой фильм. Не знаю, захочу ли помочь сыну пробиваться посредством своего имени. И не думаю, что Саша примет такую помощь. Он сам себе хозяин. Уверен, что знает о жизни больше, нежели его отец. Пусть думает! Это возрастное заблуждение, и оно пойдет со временем. - Александр, не могу не спросить... Недавно вы похоронили другого сына. В одном из интервью вы сказали, что люди принимают ваше горе за фарс. Неужели вас окружают циники? - Это было не так. Я говорил, что если бы пошел на похороны сына, они превратились бы в комедию положений. Журналисты бессовестны и циничны: фотографируют, расспрашивают о трагедии...Даже близкие друзья не задавали таких вопросов! Все прекрасно понимали и видели, что творилось со мной тогда! А журналисты подходят и спрашивают: "Как вы, Саша? Что чувствуете?" Прежде чем задавать такие вопросы, поставьте себя на мое место. Это все равно, что расчленять человека живьем! Поверьте, очень тяжело быть корректным в такой ситуации. Не люблю, когда лезут в душу. Поэтому я почти и не даю интервью. - Тем не менее в "Бандитском Петербурге" вы сыграли журналиста. И образ получился привлекательным! - Не все журналисты одинаковы. Я лично знаком с прототипом своего киногероя, который сам пережил все те события. Он до сих пор держит в Санкт-Петербурге агентство журналистских расследований. Андрей Серегин - не придуманный персонаж и вовсе не журналист. Съемки в этом сериале дали мне возможность узнать криминальный мир Питера. Видел руководителей преступных группировок, пил с ними кофе, но свой счет оплачивал сам. Андрей Константинов (прототип Андрея Серегина) сказал: "Никогда не позволяй, чтобы эти люди платили за тебя. Лучше отдай свои три копейки, чтобы тебя с ними ничего не связывало!". Они довольно интересные личности. Меня прельщает их сила духа. Они морально очень мощные натуры: чтобы выжить в таким мире - нужно иметь недюжинные силу и мужество. - Как уживались со своими врагами? Кто, кроме журналистской братии, вас насолил? - Я же сказал, что есть очень хорошие журналисты, которые копают вглубь и хотят понять сущность человека. А недруги - да, они есть, но я никогда не задумывался о том, как они живут, завидуя мне. Есть такой обычай: в церкви ставить свечи за здравие не только родных, но и врагов. Пускай они живут, дышат, думают, радуются. Но я не желаю знать своих завистников поименно. - Как реагируете на зависть? Вас самому, вероятно, тоже знакомо это чувство... - Я не завидую. Лишь сожалею, что у меня жизнь сложилась не так удачно, как у других, что я не сделал вовремя нужных шагов, что у меня не все получилось. Это никак не стимулирует меня к новым достижениям. Если что-то не сложилось, не стану гробить жизнь, дабы соответствовать более удачливому сопернику. Не в моих правилах! Живу как считаю нужным. Что мне Бог предписал - то и делаю. Что получил от жизни - все мое. Вообще, я фаталист. - Как считаете, фортуна была к вам чаще благосклонна или поворачивалась спиной? - Судьба мне больше улыбалась. Но я не баловень, скорее рабочая лошадка. Я плыл по течению, а фортуна давала возможность выбирать, и я либо брал эти карты, либо нет. Но если делал выбор, то испивал чашу до конца, каким бы горьким ни было содержимое. Следую принципу: никогда и ни у кого ничего не просить - это унижает достоинство. - Вы рисковая натура? - Да. Ставлю на кон все, иначе играть бессмысленно. Если поставить копейки - то и выиграешь мелочь. Можно сильно проиграться, но пока удача от меня не отворачивалась всерьез. - Вы склонны к авантюрам? - Да. В молодости мне было все равно - лишь бы получить желаемую дозу адреналина. Сейчас уже подумаю, прежде чем ввязываться в сомнительное предприятие. Но еще три года назад я не задумывался и бросался в омут с головой. И дело даже не в адреналине, а в состоянии души. - Какой из человеческих пороков вы не переносите? - Предательство. Со мной такое было много раз. Со временем ничего не забывается и прощается тоже не все. Рубцы остаются. Предательство - самое страшное, что может случиться с человеком, и неважно - мужское оно или женское, физическая измена либо духовная. Измена есть измена, ее иначе никак не назовешь. Как с этим жить? Я никогда не предавал никого и очень боюсь этой боли. Честно признаюсь: я, Александр Домогаров, просто не могу жить во лжи! Не верю в то, что измена бывает непреднамеренной. Только сознательной! Я склонен верить людям, но боюсь предательства. Не надо никому показывать свой страх - иначе, почувствовав твое слабое место, недруги вообще загрызут. - Вы делите людей на "волков" и "овец"? К какому лагерю себя причисляете? - Скорее нечто среднее - "овцебык". Могу на какой-то период времени примерить шкуру овцы, а потом превратиться в страшного, злого волка с огромными острыми клыками. И я не стану задумываться, когда буду рвать врага в клочья. - Поэтому вы завели себе собак бойцовской породы? Не боитесь с ними оставаться наедине? - Собаки - моя самая лучшая и надежная охрана. Они ложатся спиной вниз и поднимают лапы вверх, когда к ним подхожу. Если скажу "лежать" - выполняют мою команду, хотя их специально никто не обучал. - Сейчас вы живете в загородном доме. Скрываетесь от суеты мегаполиса? - Хочу спокойно выходить на улицу и знать, что непрошенные гости ко мне не зайдут. Мои собаки Тесса и Габи не впустят на территорию дома никого чужого. Не люблю московский шум, хотя саму столицу обожаю. В свои 46 лет почувствовал, что нужно уехать от всей этой суеты. Надо иметь три разных телефонных номера. Один - для очень близких, второй - для приближенных и третий - для всех остальных. Когда звонят по третьему, практически не подхожу, по второму - иногда беру трубку, когда же раздается звонок моего первого телефона - всегда отвечаю. - Наверное, за городом за вами не следят папарацци? - Был недавно такой случай. Я зашел в маленький магазинчик, а следом за мной тут же приехала съемочная группа телеканала НТВ. Они бросились к продавцам: "У вас только что был актер Домогаров. Что он покупал?" Девчонки-продавцы смекалистые: спрятали меня, а телевизионщикам сказали, что я брал молоко и овощи. Журналисты обошли весь магазин. Не знаю, где они сидели в засаде и как узнали о моей поездке за покупками, но такие моменты сильно раздражают. Если я не допускаю в дом журналистов, они поднимаются в небо на вертолетах и снимают мое жилище с высоты. Бывали случаи, когда шпионящих за мной ловил милицейский патруль. Это же элементарное нарушение прав человека! Выход один - брать обыкновенную винтовку и стрелять без предупреждения! Я не хочу, чтобы моя жизнь была прозрачной для всех. Сейчас к нам пришла мода с Запада: прессе интересно вытаскивать всю подноготную известных персон. Люди читают о личной жизни актера и начинают ее активно обсуждать, посылать разного рода энергетику (не всегда позитивную) - и это может многое разрушить. Обидно, что творчество никому не интересно. К сожалению, публику интересует другое: с кем, когда, как в какой позе, в темноте или при свете дня, в каком белье. На такие вопросы я не отвечаю. Хочу говорить о Нижинском и Макбете, Чехове и Достоевском! - Если я правильно поняла, получается, что популярность вас напрягает? - Не совсем так. Не верю артистам, которые говорят, что они не любят славу. Все актеры хотят, чтобы их узнавали, любили, ценили, обожали. Моим поклонницам от 40 до 70 лет. Как мужчине мне приятно женское внимание, но его излишки порой раздражают. К примеру, находясь в Крыму, я не могу спокойно пойти на пляж и искупаться в море. Я должен сидеть в гостинице, словно в тюрьме, и довольствоваться бассейном. Есть категория людей, которые адекватно меня воспринимают: здороваются, улыбаются. А другие сразу спрашиваю: "Можно с вами сфотографироваться?" Разве я - обезьяна, мангуст или коала, которых берут на руки и щелкаются на память?! - Но вы же известный актер! - Тем не менее считаю, что слава и признание ко мне не пришли до сих пор. Никакой эйфории в актерской профессии нет. Актерский труд - это кровь, пот, слезы, беды, страшные судьбы, разбитые жизни... - Как-то вы признались, что с интересом перевоплощаетесь в отрицательных персон. Часто ли их черты переходят в реальную жизнь? - Не путайте артистов с образами. Роль - всего лишь маска, которую актер изо дня в день то снимает, то надевает. Хотя да, какие-то частицы этой маски все же остаются. Спустя время артист срастается со своими экранными либо театральными образами. В Театре им.Моссовета я занят в спектакле "Странная история доктора Джекила и мистера Хайда", где играю человека с раздвоенной личностью: доброго Джекила и страшного Хайда. Уверен, все люди - двуликие Янусы. И рано или поздно мы выпускаем наружу либо одного, либо другого. В основном, это добряк Джекил. Но если человека разозлить - он станет Хайдом... Татьяна Омельченко P.S. Спасибо Ольге и Виктории за предоставленные материалы
МК: Интересное интервью. Неожиданное... Но тем и лучше.
Ненкеджан: Обидно, что творчество никому не интересно. Хочу говорить о Нижинском и Макбете, Чехове и Достоевском! Да и еще раз да! Именно ТВОРЧЕСТВО и интересно!
Ka: Очень интересное интервью. Спасибо!!!
VA: Я очень прошу прощения у тех, кто разместил это интервью у себя. Сейчас заметила несоответствие- вчера очень торопились, и в тексте допущен ряд ошибок. Сегодня вечером постараюсь исправить. Если бы интервью было на официальном сайте журнала, мы бы просто его скопировали и ошибок не допустили. Но на сайте интервью не размещено. Там только анонс и маленькая фотография. А тут пришлось печатать на слух. В самом интервью есть и другие фотографии, но они уже были на форуме. Ничего нового. Душно на этом свете, господа, ох, как душно! (Н.Гоголь)
нара: Да, соглашусь, нормальное интервью, нормальное. Вера, спасибо, что столько усилий затратила, чтобы до нас донести.
spring: Интервью по настроению довольно нервное. И вопросов к актеру, по его же ответам, стало еще больше. ........................................................................................................................... Осознаю вполне, что вопросы к актеру чисто риторические, не по сути, конечно, а по факту не получения ответа, поэтому прошу не судите строго Т.:Сообщение отредактировано, извините...
Татьяна: Все, господа, по просьбе и с согласия всех участников "дискуссии" я ее удаляю...
VICTORIA: Приятно,что не оставили незамеченным! Вот и в укр.изданиях иногда можно что-то неожиданное найти. Всем спасибо!
VA: Мы читаем интервью артиста (не только Домогарова, он же не один), ответы на вопросы. По словам ответа мы пытаемся почувствовать, КАК реагирует человек на вопросы, пытаемся понять его состояние, напряжение или расслабленность. Иногда это происходит неосознанно. Читаешь - и слышишь голос, интонации. Но игра тут, как называется, в одни ворота. Вопрос журналиста - ответ артиста. А если стороны поменять местами? Чтобы сам артист взял интервью у своего зрителя, у человека, которого интересует ТВОРЧЕСТВО, РАБОТА артиста, а не то - "с кем, как, в какой позе". Иногда вопросы содержат в себе больше, чем сам ответ. Мечта.
АЛ: VA пишет: Мечта. Мечты, мечты...
ta_ro: Только-только пожаловались и помечтали... А вот и интервью интересное появилось в разделе видео и радиоинтервью Спасибо, Neha! Так мало стОящих интервью, в которых можно прикоснуться к теме театра, личности... Разговор о Кончаловском, о дяде Ване чеховском, об актерах и составляющих спектакля - удивителен по своей эмоциональной насыщенности, такой теплый и открытый, жаль только короткий.
нара: SOBESEDNIK.RU 22.12.2009 г. Александр Домогаров: Со времен Чехова в России мало что изменилось... В конце декабря в Театре Моссовета намечена премьера спектакля «Дядя Ваня» в постановке Андрея Кончаловского. Доктора Астрова в нем играет Александр Домогаров – единственный из артистов, кого пригласили без проб. Состав подобрался замечательный: Александр Филиппенко, Павел Деревянко, Юлия Высоцкая, Наталия Вдовина… Мы встретились с Александром Домогаровым в Риге, где состоялся один из предпремьерных показов спектакля. Успех – грандиозный. Два вечера подряд – переполненный зал Рижского художественного театра. И это несмотря на билеты стоимостью от 30 до 120 долларов (по курсу), что в условиях глубокого кризиса, который переживает Латвия, настоящая роскошь… Страдающий и пьющий – Вы Чехова прежде не играли. Когда вам Кончаловский предложил роль Астрова, какие были первые мысли? – Перечитать пьесу, освежить ощущения со студенческих времен. У меня был киношный опыт работы с Кончаловским на фильме «Глянец», так что я понимал, как работает Андрей Сергеевич и что мне придется делать. – В 1970 году Астрова играл Сергей Бондарчук. Готовясь к роли, вы пересматривали ставший уже классикой фильм Кончаловского? – Я начал смотреть, но остановился. Подглядывать за другими вообще не люблю. Не хочу обезьянничать. Потому что надо выбирать свой путь, хоть это всегда тяжело. Но Кончаловский – мастер мудрый. Как-то говорит мне: «Я вот тебе принес статейку одну, написанную, правда, не Чеховым, а Горьким в 1922 году. Ты в антракте почитай». Я даже представить себе не мог, что «буревестник революции» мог такое писать про Россию и про тот класс, из которого сам вышел. Это очень нелицеприятно, но это видение страны в 22-м году, сцены из деревенской жизни, о чем мы, в общем, и рассказываем. – Какого Астрова Кончаловский просил вас сыграть – точь-в-точь как у Чехова или что-то добавить? Ведь даже следуя дословно тексту, интонациями, паузами можно вылепить совершенно иной характер… – Он увидел такого страдающего, понимающего и пьющего оттого, что нет никакого выхода, человека. Из-за этого он циничен. Да и дядя Ваня – страдающий трагичный персонаж. Но я (Домогаров незаметно для себя стал говорить от имени Астрова) понимаю, вижу все, я знаю, куда мы придем, я знаю, что ничего в этом мире изменить нельзя… Вчера (13 декабря. – Авт.) Кончаловский провел гениальную репетицию, если это можно назвать репетицией. Он нас всех посадил кругом, говорит: ну, а теперь давайте каждый будет рассказывать о своем персонаже, только от имени персонажа. Мне нужен Астров, Серебряков и что вы чувствуете. И мы начинаем плавать, плавать, хотя вроде как все знаем. Он сидел, записывал. Говорит: ну, это только начало. Почему Серебряков предложил продать имение? Мы знаем ответ только теоретически. Филиппенко (профессор Серебряков) начинает объяснять. Но Кончаловский его останавливает: а профессор у тебя где?.. А что дядя Ваня? Любовь-то какая-то у него была в жизни до этого? Кто виноват, что дядя Ваня такой? И мы начинаем раскапывать. – У Кончаловского, наверное, ответы-то есть… – Есть-то есть, но он хочет, чтобы мы нашли свои. И когда мы ищем вместе, может, еще чего-нибудь найдем. – В театре вы играете очень разные роли. Как переключаетесь с Марата на Сирано де Бержерака, доктора Джекила, а теперь вот Астрова?.. Долго потом приходите в себя? – Нет, потому что существует определенный временной перерыв. И машина настолько накатана, что разбуди ночью – и ты выдашь любую роль. – А как готовитесь к выходу на сцену? – На «Джекила» я, например, приезжаю за 4 часа до спектакля. Мне так надо. Мне надо проверить микрофон, походить по сцене, распеться (у Домогарова, имеющего в том числе музыкальное образование и умеющего петь, в этом спектакле довольно сложные арии. – Авт.). – А выйти из роли сложнее? – Я живу за городом. Пока я еду до дома, очень быстро выхожу. А природа и собаки снимают остатки напряжения. Власть и душа – Выход фильма Павла Лунгина «Царь», в котором вы играете, стал событием… – Там внутри заложена такая атмосфера! Я первый раз увидел фильм на питерской премьере. Когда сидишь в зале, тебя картина в первые 20 минут постепенно втаскивает в себя. И потом пролетает, как мгновение, и ты выходишь и с удивлением обнаруживаешь – фонари горят, машины ездят, Питер, красиво, другая жизнь совершенно… – Ваш герой в фильме не очень многословен, но от этого не менее зловещ и вместе с тем симпатичен. Этакий умный опричник. Что вы открыли для себя в этой картине? – Готовясь к роли, как водится, много читал. Мой герой вместе с Малютой Скуратовым – родоначальники опричнины. Это – псы государевы. Основатели службы, которая появилась потом во многих государствах и существует поныне. А Грозный велик тем, что заложил основы государственности России. Но критики упор делают на том, что он больной, неврастеник, идиот… Но мы и не показываем хронологию и не воспроизводим ту жизнь до мелочей. Мы показываем наш взгляд на противостояние власти и человека. И что может сделать власть с человеком, с его душой. – Поразительно, как воеводы смиренно оговаривали себя, признавали свою вину. И эта смиренность перед властью в России сохраняется на протяжении веков… – Все то же самое. Ничего не изменилось. Как у Чехова. Не надо отправляться в Сибирь, достаточно отъехать на 150 километров от Москвы, чтобы увидеть болота, бездорожье, нищету, болезни и пьянство. Ничего не работает, запустение – люди и пьют. О личном – Вы смогли бы жить где-то еще, кроме России? – Нет. Я могу уезжать, и достаточно надолго. Но я буду все равно возвращаться. – Где вы себя чувствуете самим собой, когда не приходится никому ничего доказывать? – В своем доме. – Ваш Астров говорит: «Женщина может быть другом мужчины лишь в такой последовательности: сначала приятель, потом любовница, а затем уже друг…» Согласны? – По большому счету да (после долгой паузы). Но смущает одно слово – «любовница». Я бы сказал так. Когда мы встречаем симпатичного человека, мы влюбляемся и в лучшем варианте женимся. Проходит какое-то время, и жена становится другом. С любовницей такого не происходит. И для меня моя бывшая жена – это друг, который знает все твои проблемы, которому можно позвонить хоть ночью… Ссылка
ta_ro: Собеседник № 49 за 22.12.09 Автор: Карен Маркарян Александр Домогаров: Со времен Чехова в России мало что изменилось... Т.:"Группа синхронного плавания" Посему сообщение отредактировано. Текст интервью - выше, в сообщении Нары, а иллюстрация к тексту - здесь
ta_ro: нара, как мы синхронно! Я попрошу модератора, чтоб убрали мое сообщение.
Татьяна: ta_ro пишет: Я попрошу модератора, чтоб убрали мое сообщение. Не, совсем убирать жалко... Так подойдет?
нара: Таня, мудрая ты моя!!! Группа синхронного плавания поиски продолжает.
ta_ro: нара пишет: Группа синхронного плавания поиски продолжает Класс Как говорит подрастающее поколение: Модератор рулит! Татьяна
полная версия страницы