Форум » Пресса » Пресса 2018 года » Ответить
Пресса 2018 года
amarillis: Старинный и всегда юный Токио, этот микст столетий приоткрывает россиянам свой загадочный лик travel.vesti.ru Токио, такой разный, такой необычный, непохожий ни на один другой город планеты, вызывает все более активный интерес у российских туристов. После упрощения визовых процедур с 1 января прошлого года туристов из России в Японию в целом вырос примерно в 1,4 раза: около 70 тысяч наших соотечественников побывало здесь в минувшем году, тогда как в 2016-м – 54 тысячи. Об этом шел разговор на презентации туристических возможностей японской столицы, которая проходила в московском отеле «Рэдиссон Славянская». Департамент туризма Токио представил на встрече развернутую презентацию японской столицы. Гостем презентации стал популярный российский актер Александр Домогаров. В беседе с заместителем начальника Управления развития туризма Токийского выставочного центра Майко Иваки он рассказал, как мечтает попасть в Токио. И особенно после того, как сыграл главную роль в сериале «Зорге», который выйдет на телеэкраны в этом году. wpolitics.ru
Ответов - 25
amarillis: Театр армии готовит мемориал в честь Зельдина, Касаткиной и Сазоновой teatral-online.ru Музей, посвященный легендарным артистам, которые работали в Центральном академическом театре Российской армии, планируют создать в ближайшее время. «Мы хотим сделать в нашем театре музей, посвященный Владимиру Зельдину, Нине Сазоновой, Людмиле Касаткиной и другим известным артистам, которые играли в нашем театре, - рассказала пресс-секретарь Театра Армии Ксения Великина. – Но пока это только планы, потому что все упирается в бюджет. Сейчас у нас создана мемориальная гримерка Владимира Зельдина, где хранятся его вещи, все костюмы в которых он выходил на сцену, но это пока еще не музей. Мы приглашаем туда посетителей, только в особых случаях. Как это было недавно, когда состоялось гашение памятной марки, которую выпустила «Почта России», посвятив ее нашему легендарному артисту. Эту экскурсию проводила помощница Зельдина, которая 15 лет с ним проработала. Это была очень интересная, но разовая акция. Но поскольку интерес публики огромный, то мы хотим, чтобы у нас открылось именно музейное пространство». Коллектив чтит память своих корифеев, поэтому создание музея – одна из значимых ступеней развития театра Армии. Также на легендарной сцене постоянно проводятся вечера, посвященные этим звездам. В частности, 12 февраля в театре пройдет вечер памяти Владимира Зельдина и Нины Сазоновой, в котором примут участие Тамара Гвердцители, Александр Домогаров, Ольга Кабо и многие другие известные артисты.
amarillis: facebook.com/officialcatra В понедельник в Камерном зале состоялся вечер памяти двух выдающихся актеров советской эпохи – Владимира Зельдина (1915-2016) и Нины Сазоновой (1917-2004). На сцене – фотографии, костюмы, личные вещи, создающие атмосферу незримого присутствия двух актеров. И хотя они были совсем разные, их объединяла одна судьба – служение Театру Армии. Главный режиссер Театра Российской Армии Борис Морозов очень точно отозвался о Сазоновой и Зельдине: «Нина Сазонова извлекала из сердца тепло, добро, достоинство актерской профессии. Удалой молодец Владимир Зельдин, выходя на сцену, «забирал» весь зал», - сказал он. Александр Домогаров вспомнил, что Зельдин молодых актеров называл «эхом нашего поколения». Тамара Гвердцители в память о Владимире Михайловиче исполнила свою коронную песню «Виват, король!». Ольга Кабо читала стихи. Всеволод Шиловский делился воспоминаниями об актерских посиделках. В исполнении артистов театра Армии прозвучали песни из репертуара Сазоновой и Зельдина. В финале вечера Юлий Гусман подвел черту: «Владимир Зельдин и Нина Сазонова – счастливые люди, видевшие свой успех и выразившие в полной мере то, что им хотелось. Давайте же так жить, дружить и работать, как делали это Зельдин и Сазонова». Автор фото Ольга Брагида.
amarillis: АЛЕКСАНДР ДОМОГАРОВ: «ЕСЛИ ДЕЛАТЬ ВСЕ ЛУЧШЕ ВСЕХ, ТО БУДЕТ ВСЕГДА ТЯЖЕЛО» penza-online.ru Наш корреспондент побеседовал с Александром Домогаров, принимавшим участие в музыкально-литературном спектакле «Дороги Высоцкого». — На что вы рассчитываете, когда создаете очередной спектакль? — Мы рассчитываем на то, чтобы вспомнить Владимира Семеновича, чтобы оценить звук, текст, проникнуться ими. — Дороги Высоцкого — это те дороги, по которым он проходил, или это какой-то образ? — Дороги Высоцкого — это не туристический маршрут, мы об этом говорим каждый раз. Дорога Высоцкого — это дорога, которую ты выбираешь. Туристическая карта и дорога, которой ты идешь по жизни, — это разные вещи. Поэтому назван проект именно так. 80 лет уже мы идем этой дорогой. Это для тех людей, которые привыкли ходить дорогой, а не в строю. — Как выбирались песни и тексты именно к этому проекту? — Они выбирались по душе. Могу сказать, что на этом мы не остановились. Мы ищем, и будем искать. На сегодня у нас уже седьмой город, в котором мы показываем нашу программу. Мы сейчас уже можем сказать, что хорошо в нашей программе, в чем у нас есть проблемы. Переезды по 400 км — это тяжеловато. Йошкар-Ола, Самара, Ульяновск, Пенза — это дорогого стоит. — Как вы подбирали музыкантов в вашу команду? — Мы с этими музыкантами работаем уже более 5 лет. Мы друг друга слышим, это называется сыгранность команды. Мы понимаем друг друга с ползвука, поскольку у нас живые выступления. Играем достаточно жесткую музыку. — В вашем туре только Поволжье? — Да, он называется Поволжский тур. Планировали посетить 8 городов этого региона. Начали мы в Крыму. Но в том случае мы не преследовали никакой политической подоплеки. — Владимир Семенович снимался много в Крыму, с этим связано начало вашего тура? — Нет, еще раз повторю, это не туристический маршрут и не прогулка по местам памяти. Дороги Высоцкого 80 лет — это образ.У Никиты Высоцкого есть ежегодная премия «Колея». Это тоже образ. Вот выбрал ты свою колею – она вихляет, спотыкается, в ней попадаются ямки, можешь сломать руки-ноги, но ты идешь по ней. Вот так и Высоцкий жил — со своей колеи он не сворачивал. Хотя это было часто очень тяжело. — У Вас бывают сложные моменты? — Да, бывает очень тяжело. Но, если делать все лучше всех, то будет всегда тяжело, а легко только, если делать на среднем уровне. Мы каждый день собираемся, перепроверяем все, включаем новые песни в репертуар, хочется постоянно что-то добавить. Если спектакль живой, он дышит, он должен обязательно меняться. Сын автора Никита Высоцкий по поводу спектакля говорил следующее: — 80 лет Владимиру Семеновичу — не только у меня, а и у многих отношение к этой дате двойственное. С одной стороны, конечно, все любят и помнят его, в том, что так широко отмечается его юбилей, есть много приятного. Кто бы мог подумать при его жизни, что в 80 лет он будет так востребован, его будут слушать, он будет присутствовать в нашей жизни. С другой стороны, сама цифра 80. Это не вяжется с его образом, тем, какой остался у нас в памяти, когда он ушел. Ушел он очень молодым человеком. 80 ему и его сверстникам, все меньше людей остается, которые могли бы о нем рассказать, но постоянно увеличивается число людей, которые родились после его ухода, для кого, в силу возраста, это просто блеклая история его времени, его творчества. И от этого тревожно. Эти два чувства — радости и тревоги привели к тому, что этот юбилей отмечался очень широко. Когда первый раз праздновали юбилей отца уже после его ухода, в 1981 году, я помню очень хорошо это тяжелое, похоронное настроение. Сама цифра 43 подчеркивала какую-то нелепость всего того, что произошло. И вдруг появился друг Владимира Семеновича Сева Абдулов, он тоже очень сильно переживал, конечно, не меньше других. Но он был очень нарядно одет, подошел ко мне и сказал «Не надо хмуриться. Это очень хороший день. Володя родился, это большая радость». И я хочу сегодня поздравить нас всех с 80-м днем рождения Владимира Высоцкого. Пришедшим на спектакль оставалось только наслаждаться игрой его участников: Никиты Высоцкого, Александра Домогарова, музыкантов оркестра под управлением Тимура Ведерникова. Тексты были действительно подобраны такие, что исполнялись с надрывом, проникали в душу. День рождения любимого Владимира Высоцкого действительно отпраздновали.
amarillis: Александр Домогаров: «Петь Высоцкого нужно так, как откликается душа» www.vgoroden.ru Уникальный литературно-музыкальный спектакль «Дороги Высоцкого», который колесит по всей России, наконец, добрался и до Нижнего Новгорода. 28 февраля в Театре юного зрителя народный артист России Александр Домогаров в сопровождении оркестра под управлением Тимура Ведерникова исполнил известные композиции «Песня о друге», «Лирическая», «Прощание с горами», «Холода» Владимира Высоцкого, которые сегодня звучат не менее актуально, чем в 1970-х годах. А сын великого автора-исполнителя Никита Высоцкий поделился со зрителями воспоминаниями о незабываемых минутах, проведенных с отцом, показав ранимого и тонко чувствующего человека, таким, каким Владимира Высоцкого знали лишь самые близкие друзья. Оригинальные аранжировки песен вперемешку со стихами и воспоминаниями проникали в самое сердце, терзая душу зрителей. Создателям спектакля удалось найти подход, болевую точку каждого пришедшего на концерт так, словно, ими руководил сам Владимир Высоцкий. Корреспондент ИА «В городе N» встретилась с Александром Домогаровым и Никитой Высоцким и выяснила, какие дороги привели их к созданию этого уникального спектакля. Александр Юрьевич, сейчас звучит много слов о Высоцком в связи с его 80-летним юбилеем. А кем является этот человек для Вас? Александр Домогаров (А.Д.): К имени Высоцкого можно много эпитетов подобрать — певец, поэт, актер, глыба, гражданин, планета. Для меня он, в первую очередь, человек со всеми своими недостатками, своими достоинствами, человек, который никогда не ходил строем и занимал четкую позицию в жизни. Многие его за это не любили, но уважали все. Высоцкий — это человек, который всегда выбирал свою дорогу, свою колею. Отсюда и название спектакля — «Дороги Высоцкого». Многие считают, что хорошо спеть Высоцкого может только сам Высоцкий. Согласны ли Вы с этим? И сложно ли Вам было работать над спектаклем? А.Д.: Когда люди пытаются копировать манеру исполнения Высоцкого, выходит очень плохо. Это кротчайший путь к краху. Его песни нужно петь так, как откликается на них душа. Что я и сам пытаюсь делать. Если петь искренне, то поэзия его начнет звучать. Каждое наше выступление в «Дорогах Высоцкого» — это наше с Никитой Владимировичем откровение, импровизация. У нас даже сценария выверенного нет. Спектакль дается тяжело, выматывает и эмоционально, и физически. Но по-другому нельзя, Высоцкий сам так работал, на износ. А поете ли вы песни Высоцкого не со сцены, а для души в хорошей компании? А. Д.: Я в компании вообще не пою. У нас такого нет. Только в студенчестве, но другие песни пели, не Высоцкого. В спектакле тексты Высоцкого исполняются не под семиструнную гитару, как это было у поэта, а в сопровождении целого оркестра. Как Вам кажется, меняет ли это восприятие поэзии? Никита Высоцкий (Н. В.): Меняет. И это хорошо. Отец тоже искал различные звучания для своих песен. Не правда, когда говорят, что он — это только голос с хрипотцой и расстроенная гитара. Тимур Ведерников (дирижер оркестра — Прим. авт.) и Александр Домогаров хорошо сработались и нашли оригинальное видение песен. Искать свой подход просто необходимо, иначе будет неинтересно ни зрителям, ни артистам. Александр Домогаров (А. Д.): Сам Высоцкий говорил, что не поет, а читает стихи под музыку. Но мы показываем, что в его песнях есть мелодика, и она прекрасна. На «Дороги Высоцкого» в Нижнем Новгороде распроданы практически все билеты. Никита Владимирович, в чем секрет Высоцкого? Почему он до сих пор так популярен? Никита Высоцкий (Н. В.): У меня нет такого радостного впечатления, что Высоцкий популярен по-прежнему. Это я говорю, в том числе, и как директор музея Владимира Семеновича. Все больше и больше людей, которым не только Высоцкий не интересен, но и очень многое из нашей жизни и тем более жизни наших родителей. Но это вечная проблема, и связана она со сменой поколений. Поэтому нужно работать, чтобы не забыли совсем. А феномен Высоцкого в его даре, в его обаянии, в его и простоте, и глубине одновременно. Автор: Полина Троянова
amarillis: Московский культурный форум 2018 состоится в Манеже с 23 по 25 марта tass.ru/novosti-partnerov Участников и гостей форума ожидает трехдневная программа, которая поделится на деловую часть — для специалистов сферы культуры и искусства и фестивально-образовательную — для жителей и гостей столицы В Центральном выставочном зале "Манеж" с 23 по 25 марта пройдет Московский культурный форум 2018, на котором соберутся деятели культуры и искусства, руководители профильных министерств и ведомств, представители бизнеса, а также все, кто ценит искусство. Организатор форума — Департамент культуры города Москвы — подготовил для всех желающих насыщенную интерактивную программу. Участников и гостей форума ожидает трехдневная программа, которая поделится на деловую часть — для специалистов сферы культуры и искусства и фестивально-образовательную — для жителей и гостей столицы. Вход на форум все три дня свободный. Режим работы форума с 10.00 часов до 22.00 часов. В субботу, 24 марта, на главной сцене пройдет "Ночь театров", часы работы продлятся до 03.00 ночи. "В этом году форум откроет еще больше интересного и прекрасного не только для ценителей и профессионалов искусства, но и для простых любителей, у кого есть интерес к творчеству. Программа большая и насыщенная, каждый посетитель останется доволен", — рассказывает руководитель Департамента культуры города Москвы Александр Кибовский. Для посетителей форума разработана специальная интерактивная программа с участием знаковых фигур из мира живописи, музыки, литературы и киноиндустрии. На площадке пройдет ряд творческих встреч: поэтическая программа от театра "Центр драматургии и режиссуры", театральные постановки, литературно-музыкальный проект "Зоо Чтения Московского зоопарка", концерт Московского джазового оркестра под управлением Игоря Бутмана. Зрители смогут посетить панельные дискуссии: "100-летие российского Театра масс" Совет СТД РФ по массовым формам театрального искусства, презентация — лекция "Москва Марины Цветаевой. Адреса. Имена. Судьбы" и многое другое. Форум соберет интереснейших культурных деятелей столицы. Телеведущий Владимир Познер презентует новый культурный проект, писатель Михаил Жванецкий выступит с чтениями, актер и телеведущий Александр Домогаров примет участие в творческом вечере, посвященном 80-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. Подробная программа форума будет опубликована 15 марта на сайте mos.ru и в социальных сетях.
amarillis: Станислав Говорухин и Андрей Кончаловский получат правительственые премии intermedia.ru Церемония вручения премий правительства Российской Федерации в области культуры за 2017 год состоится в Доме правительства РФ 21 марта 2018 года. Награды лауреатам вручит вице-премьер правительства Ольга Голодец. Как сообщили агентству InterMedia в пресс-службе Министерства культуры РФ, на церемонии будет также присутствовать министр культуры Владимир Мединский. Лауреатами премии за прошлый год стали режиссер Станислав Говорухин (за создание художественного фильма «Конец прекрасной эпохи»); гендиректор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова (за выставочный проект «Валентин Серов. К 150-летию со дня рождения»); режиссер Андрей Кончаловский, актеры Юлия Высоцкая и Александр Домогаров (за постановку трилогии по пьесам А.П.Чехова на сцене Театра имени Моссовета); режиссер Рудольф Фурманов (за создание первого в России негосударственного репертуарного театра «Санкт-Петербургский театр «Русская антреприза» имени Андрея Миронова); директор Театра киноактера Сурен Шаумян (за создание Академии кинематографического и театрального искусства), режиссер Константин Феоктистов (за создание анимационного полнометражного фильма «Три богатыря. Ход конем») и др. Кроме того, премия посмертно присуждена поэту Евгению Евтушенко (за Собрание сочинений). Начало в 12.00. Справки и аккредитация: +7 (495) 629-1010 (доб. 1715), +7 (925) 840-6828, nikolay.tertychnyy@post.mkrf.ru (Николай Тертычный).
amarillis: Московский культурный форум назвал главные события teatral-online.ru Народная артистка РФ Лия Ахеджакова примет участие в Концертной программе «Необъятный Рязанов», которая состоится 24 марта в ЦВЗ «Манеж» в рамках Московского культурного форума. Об этом сообщает пресс-служба МКФ. В концерте также поучаствуют кинорежиссер Николай Лебедев, органистка Екатерина Мельникова, певцы Методие Бужор и Анна Бутурлина. В программу главных событий также вошел Музыкально-литературный спектакль «Дороги Высоцкого» (23 марта). Сын поэта Никита Высоцкий расскажет о днях, проведенных с отцом, и прочитает ряд его стихотворений, а актер Александр Домогаров выступит с авторскими произведениями, посвященными великому барду. Кроме того, как сообщает пресс-служба форума, 24 марта состоится концерт Хора Турецкого, а 25 марта – творческая встреча с артистом Романом Карцевым и писателем-сатириком Михаилом Жванецким. Расписание доступно на сайте. Московский культурный форум будет проходить в Центральном выставочном зале «Манеж» с 23 по 25 марта. Программа делится на деловую и фестивально-образовательную. В рамках деловой части гости смогут посетить лекции, дискуссии и круглые столы, образовательная включит концерты, творческие встречи и литературные чтения. Вход на все мероприятия свободный. Также 24 марта в рамках форума пройдет акция «Ночь театров», в которой примут участие около 60-ти московских коллективов. Подробная афиша событий появится в ближайшее время. Следите за публикациями «Театрала».
amarillis: «Да, он себя погубил. Но по-другому его бы не было» stolica-s.su/culture Актер Александр Домогаров — о многогранном Высоцком и внутреннем пожаре талантливых личностей Спектакль «Дороги Высоцкого» собрал 27 февраля аншлаг в РДК. О неизвестных фактах из биографии всенародно любимого поэта, барда и актера рассказал его сын Никита Высоцкий. Также зрители насладились песнями Владимира Семеновича в исполнении народного артиста России Александра Домогарова. Смог бы Высоцкий найти себя в современной России? В чем уникальность его произведений? В чем закономерность столь раннего ухода из жизни? Об этом Николай Кандышев беседовал с Александром Домогаровым. Артист обнял корр. «С», похлопал по плечу и спел «Притчу о правде и лжи», с которой много лет назад началось его знакомство с творчеством Высоцкого… «С»: Вы являетесь идейным вдохновителем этого спектакля? — Ваша журналистская братия всегда хочет что-то переврать. Идея объединить воспоминания о Владимире Семеновиче, его стихотворения и песни возникла давно. Она принадлежит Нармине Ширалиевой — советнику губернатора Московской области по культуре. После этого мы объехали много мест в Подмосковье, где бывал Владимир Семенович. Хотели создать некий туристический маршрут. Как раз в это время зародилось название будущего спектакля — «Дороги Высоцкого». Появилась общая концепция, которую вы видите на сцене. «С»: В чем же она заключается? — В том, что у людей есть разные пути, которые приходится выбирать. И Высоцкий в этом плане не исключение. Иногда мы можем ошибаться, сворачивая с намеченного маршрута. Останавливаться. В итоге приходим в тупик или, наоборот, находим маломальский смысл нашему существованию. Песни для спектакля мы выбирали, исходя из данной концепции. «С»: Например, «Парус»… — «Парус! Порвали парус!» (Поет с хрипотой, активно жестикулируя — «С») Нет, так только Лепс может в свойственной ему манере! (Улыбается — «С») «Парус» мы не поем. Ведь это не концерт по заявкам. Если хотите услышать какую-то свою любимую композицию вроде «Баньки», идите в караоке. «С»: Когда Высоцкий стал тем Высоцким, которого мы знаем? — В 1966-м после выхода на экраны фильма «Вертикаль». Он стал безумно популярным. Никита Владимирович об этом говорит в спектакле. Мы поем песни из этой картины. Никита Владимирович в этом вопросе, конечно, больше разбирается и имеет право рассказывать истории. Я же, за что покупаю, за то и продаю… «С»: Вы очень жестко определяете, что «Дороги Высоцкого» — спектакль, а ни в коем случае не концерт? — Конечно. Потому что любая песня Высоцкого — это пьеска! Вот как он умудрялся так делать?! Владимир Семенович часто повторял, что не поет песни, а читает стихи под музыку. У них есть начало, развитие и финал. Каждое его произведение — целая история. «Штрафные батальоны» — история. «Он не вернулся из боя» — история. «Если друг оказался вдруг» — да, там есть припев и начало, но это тоже полноценная история. В этом секрет того, как он смог достучаться до стольких людей. «С»: Какой зритель вашего спектакля? Давний поклонник Высоцкого или совсем молодой человек, который только открывает его творчество? — Разный. Поскольку я сейчас задействован сразу в трех постановках по Чехову, которые поставил Андрей Кончаловский, то вижу, какой сегодня приходит зритель. Аудитория разная. Есть молодежь, люди моего поколения, чуть помладше, приходят и пожилые, разумеется. У нас на каждом спектакле аншлаг. Можно объяснить половину зала тем, что их привлекли фамилии на афише. Они вроде как хотят увидеть, сравнить знакомых по кино или телевидению артистов. Но это ведь только часть зрителей. «С»: На этом проекте идут на вас? — Не знаю. Очень надеюсь, что не только. К сожалению или к счастью, в наше время, когда телевизор играет большую роль, ты можешь заработать на своем имени. Оно мелькает на экранах. Более 50% зрителей хотят увидеть фамилию из телевизора. Больше скажу, первый ряд обычно сидит с вызовом: «А ну-ка!» И вот это «А ну-ка!» приходится разрушать в первые полчаса. В кино ты не увидишь, как публика выходит из зала. В театре все видно сразу. Если встали и ушли, нужно задуматься о том, правильно ли ты все сделал! А вот если досидели до конца, а потом встали и начали аплодировать, то, возможно, ты чего-нибудь да стоишь как артист. «С»: Вам не обидно, что сегодня артисты, которые зачастую практически не имеют таланта, собирают полные залы? — Зритель сам выбирает, на что ему пойти. Мы не можем требовать от него посмотреть наш психологический в какой-то степени спектакль. Не надо этого делать. Да и зачем? У каждого свой зритель. У Достоевского — свой, у Чехова — свой, у Бузовой — свой, а у нас — свой. Глупо и смешно обижаться, что наш спектакль предпочли концерту Бузовой. Зритель сам так выбрал. Сегодня мы имеем дело с такими потребностями. «С»: Что может дать ваш спектакль молодежи, которая выбрала вас, а не Бузову? — Владимир Семенович на основе достаточно ритмичного стиха мог сместить музыкальный акцент. Я видел десятки очень опытных артистов уже в возрасте, которые поют Высоцкого. Каждый передает смысл в меру своих умений и таланта. Но все равно ты в подсознании воспринимаешь знакомый ритм Владимира Семеновича. Такое вряд ли ты услышишь в исполнении «Машины времени». Может, это молодежи как раз и будет интересно. В спектакле мы используем свою аранжировку — достаточно жесткую и резкую. В этом заслуга Тимура Ведерникова и его оркестра. Никто такого не использует. Ведь Высоцкий был очень ритмичный, гнал себя постоянно. Мы вот этим резким, близким к роковому звуку пытаемся уловить его настроение и интонацию. Может, ее уловит и пресловутая интернет-молодежь. За примером не стоит далеко ходить. Мой сын раньше не хотел читать Высоцкого. Спрашивал: «А зачем?» Сейчас уже он нашел в этом смысл. Правда, читает электронную книгу. «С»: Вы предпочитаете бумажный формат? — Да, Высокого читаю только в книжечке. Не могу воспринимать его через черные буковки одинакового шрифта на белом хладнокровном фоне, никакого удовольствия. А книга пахнет. Она дает тебе эмоциональный заряд. Ведь ее кто-то уже прочитал и энергетика осталась. Нельзя читать Булгакова, Лермонтова, Пушкина в электронном виде! «С»: Вы каждый раз умираете на сцене? — А как иначе? И зачем? Есть категория моих коллег, не хочу их обидеть, которые выходят с холодным носом, отработают и уходят. Могут сослаться на то, что не все получается… В Саранске у нас шестой спектакль. Я не говорю, что каждый раз умираю, но выкладываюсь на 100 процентов. Потому что есть такая волшебная штука, как сцена. Выходя на нее, сразу проходит и зубная боль, и понос… «С»: Помните ваше знакомство с Высоцким? — А вы помните, когда познакомились с Лермонтовым и Пушкиным? «С»: Да, в школе. — А я с Высоцким познакомился раньше школы. Во дворе у нас пели пацаны. «Нежная правда в красивых одеждах ходила». (Поет — «С») Татутировочки на плечах. Никита Высоцкий основал очень дорогую для меня премию «Своя колея». Она сохраняет память о Владимире Семеновиче. Показывает его значение посредством исполнения песен очень известными артистами. «С»: Смог бы Высоцкий найти себя сегодня? — Думаю, что это было бы несколько по-другому, в ином качестве. Он бы нашел, о чем писать. (Смеется — «С») О той же войне. Обратил бы свой взор на вопросы человеческого предательства. Продолжал бы сочинять шуточные песни. В этом плане в России ничего не изменилось, по сравнению с тем временем, когда жил Владимир Семенович. «С»: В чем была его уникальность? — Слушая военные песни Высоцкого, многие спрашивали: «А где он воевал?» Пел про шахтеров. Тут же вопрос: «А где он добывал уголь?» Писал про строительство. «Где строил?» После «Вертикали» тоже спрашивали. Это, наверное, благодаря его невероятной дотошности. Высоцкий очень глубоко проникал внутрь темы, был необыкновенно точным. «С»: Почему сегодня у нас нет таких масштабных личностей? — Почему нет?! А Розенбаум? «С»: Такого же уровня? — У нас в России так заведено, что об уровне личности обычно судят, когда человек умрет. Все сразу причитают и жалеют о том, кого мы потеряли! А вот вы Розенбаума послушайте! Не стоит его недооценивать! «С»: Высоцкого сломала слава, которая на него обрушилась? — Вы рассуждаете как человек, который наслушался много версий. Артисты — такие животные, которые подвержены большим проблемам. Они горят, тратят свои нервные клетки. Если артист прямой и настоящий, то он горит. Ему надо после этого каждый раз восстанавливаться. Высоцкий горел и восстанавливался именно так! Я не считаю это главной темой, которую стоит обсуждать. Да, он себя погубил. Но по-другому его бы не было. Людям, которые достигли подобной высоты, пожалуй, такой преждевременный уход — самое страшное, что может произойти в этом мире.
amarillis: В рамках Московского культурного форума представили «Дороги Высоцкого» vsenovosti24.ru С 23 по 25 марта 2018 года на площадке Центрального выставочного зала «Манеж» проходит ежегодный Московский культурный форум. Главными событиями первого дня Форума стали обращение Мэра Москвы Сергея Собянина и торжественная церемония поздравления с Днем работника культуры, а также презентация перед московской публикой сокращенной версии музыкально-литературного спектакля «Дороги Высоцкого». В 2018 году исполнилось бы 80 лет Владимиру Семеновичу Высоцкому, актеру, поэту, певцу, автору песен, вошедших так давно и так надолго в нашу жизнь. Этому событию было посвящено большое количество культурных мероприятий — это концерты и выставки, спектакли и кинопоказы, выступления молодых литераторов, вдохновленных творчеством Высоцкого. Одним из самых успешных проектов стал музыкально-литературный спектакль «Дороги Высоцкого», уже с аншлагами прошедший в Крыму, а также городах Поволжья. 23 марта посетители Московского культурного форума смогли воочию увидеть спектакль и его главных вдохновителей – Никиту Высоцкого, российского актёра, режиссёра и киносценариста, народного артиста РФ Александра Домогарова и Тимура Ведерникова, руководителя оркестра и автора оригинальных музыкальных аранжировок к спектаклю. Организаторы Форума выделили для спектакля сцену Большого Зала, и не прогадали – уже за полчаса до начала образовалась длинная очередь из желающих увидеть постановку, посвященную творчеству Владимира Высоцкого. Со сцены в исполнении Александра Домогарова прозвучали как широко известные песни Владимира Высоцкого — «Песня о друге», «Он не вернулся из боя», так и впервые исполненные для московского зрителя — песни, посвященные памяти Высоцкого, написанные Александром Градским и Булатом Окуджавой. Никита Высоцкий прочитал стихотворение памяти отца, а Тимур Ведерников исполнил шуточную «Песню о вепре». Фееричным финалом концерта стала композиция «На Большом Каретном», яркими овациями встреченная переполненным залом. Выразить слова благодарности исполнителям вышли руководитель Департамента культуры города Москвы Александр Кибовский и директор театра им. Моссовета Валентина Панфилова, а также многочисленные поклонники творчества Владимира Высоцкого. Фоторепортаж: Ольга Ежова
amarillis: Премию "Альтер Эго" за лучшие трюки в кино вручат впервые vvesti.com Имена победителей станут известны в конце апреля в День каскадёра 28 апреля 2018 года в Центральном доме кино на Васильевской улице впервые состоится вручение профессиональной премии Гильдии каскадёров России "Альтер Эго". Ровно год назад - 28 апреля 2017 года - Гильдия каскадёров России учредила День каскадёра, эту идею горячо поддержали каскадёры многих стран мира. В этот день в Москве прошёл грандиозный праздник каскадёров, в рамках которого состоялась презентация Премии Гильдии под ёмким названием "Альтер Эго" (президент Премии – Александр Иншаков). Оргкомитетом было принято решение, что в 2018 году на первой церемонии будут вручены призы за весь период существования российского кино - с 1992 по 2017 год включительно! В номинации войдут лучшие трюки российского кино согласно заявкам постановщиков и исполнителей трюков - членов Гильдии каскадёров. Определит победителей авторитетный Экспертный совет, в который приглашены известные и уважаемые каскадёрами кинематографисты - режиссёры и актёры, операторы и постановщики трюков, не один год проработавшие в трюковом кино. Среди номинаций Премии "Альтер Эго" - "Лучший трюк с огнём и пиротехникой, "Лучший высотный трюк", "Лучшая постановка драки", "Лучшее трюковое падение, каскад падений", "Лучший трюк с транспортом (с использованием любых транспортных средств)", "Лучший конный трюк", "Лучший трюк с использованием спецэффектов и специальных технических трюковых приспособлений (air ramp, ratchet, тросовых систем и пр.)", "Лучший трюк, исполненный женщиной-каскадёром", "Лучшая батальная сцена", "Лучший оригинальный трюк", "За вклад в профессию", "Лучший трюковой фильм (сериал)". Церемония вручения Премии будет насыщена множеством самых разнообразных трюков, где своё мастерство покажут ведущие каскадёры России. На сцене оживут лучшие трюковые эпизоды из любимых фильмов, прозвучат песни в исполнении известных актёров, которые придут поздравить своих коллег. Вручать награды победителям будут члены Экспертного совета и известные на планете кинематографисты. Среди них - Александр Иншаков (Президент Гильдии каскадёров России, постановщик трюков), Виктор Иванов – постановщик трюков, Лейн Левит (постановщик трюков (США), Карл Карфалио (постановщик трюков, Президент Ассоциации каскадёров США в 1999-2006 годах (США), Деби Эванс (женщина-каскадёр, дублёр (США), Беннни Уркидес (постановщик трюков, актёр (США), Гарри Дэниелс (каскадёр, актёр (США), Владимир Хотиненко (Народный артист России, режиссёр), Алла Сурикова (Народная артистка России, режиссёр), Мурад Алиев (заслуженный деятель искусств Туркмении, режиссёр), Игорь Клебанов (Народный артист России, президент Гильдии кинооператоров), Элизбар Караваев (Лауреат Государственной премии, кинооператор), Евгений Герасимов (Народный артист России, актёр, режиссёр), Александр Домогаров (Народный артист России, лауреат Премии Гильдии каскадёров "Актёру – исполнителю трюков", актёр), Андрей Соколов (Народный артист России, актёр), Василий Мищенко (Заслуженный артист России, лауреат Премии Гильдии каскадеров "Актёру – исполнителю трюков", актёр, режиссёр), Игорь Петренко (Лауреат Государственной премии, лауреат Премии Гильдии каскадеров "Актёру – исполнителю трюков", актёр), Кирилл Сафонов (актёр театра и кино), Чак Норрис (актёр (США), Эрик Робертс (актёр (США). Мероприятие пройдет при поддержке Союза кинематографистов России, Российской кинологической федерации, Гильдии актёров кино России, Клуба любителей животных "Зоорусь", Природного парка оленей, Благотворительного фонда "Петровка,38", Ассоциации охранных предприятий "Группа компаний "Роза ветров", Продюсерского центра "Грация" и Информационного агентства "Ветеранские вести".
amarillis: Александр Домогаров расскажет журналистам о своем юбилее intermedia.ru Пресс-конференция Александра Домогарова, посвященная его 55-летнему юбилею, состоится в пресс-центре МИА «Россия сегодня» 22 июня 2018 года. Звезда экрана отметит свой юбилей 12 июля года концертом «Улица Кедрова, д.16, кор.1 Возвращаюсь…» на сцене Центрального академического театра Российской Армии, где когда-то начиналась его карьера. На брифинге артист поделится с журналистами планами в юбилейный год, расскажет о съемках в Японии, о предстоящих премьерах и, конечно, о программе вечера, посвященного его 55-летию. Начало в 15.00. Справки и аккредитация: ps@bureau1.ru (Полина Савченко).
amarillis: Домогаров отметит 55-летие концертом в Театре Российской Армии svpressa.ru В 2018 году Народному артисту России Александру Домогарову исполняется 55 лет. Звезда экрана отметит свой юбилей 12 июля 2018 года концертом на сцене Центрального академического театра Российской Армии, где когда-то начиналась его карьера. Вечер Александра Домогарова называется «Улица Кедрова, д. 16, кор.1 Возвращаюсь…». И это действительно возвращение. К своим друзьям, к своей улице, где родился и вырос. К годам молодости — увлечениям и надеждам, очарованиям и разочарованиям. Возвращение к школьным и студенческим годам, первым шагам в профессии. Возвращение к истокам. Выпускник Театрального училища им. Щепкина был принят в прославленную труппу Малого театра. Затем служба в команде актеров — военнослужащих в Театре Советской Армии, и десять лет работы на сцене этого театра, где были сыграны роли в спектаклях «Дама с камелиями», «Деревья умирают стоя», «Мандат». Партнерами молодого артиста были величайшие корифеи сцены Владимир Зельдин, Нина Сазонова, Олег Борисов. Важнейшей вехой в биографии Александра Домогарова стал приход в труппу Академического театра имени Моссовета, где артист служит и поныне. Роли в спектаклях театра «Милый друг», «Сирано де Бержерак», «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», «Мой бедный Марат», чеховская трилогия в постановке Андрея Кончаловского оставили ярчайший след в истории русского театра. А еще была роль Вацлава Нижинского в театре на Малой Бронной в спектакле «Нижинский. Сумасшедший божий клоун» и роль Макбета в шекспировской трагедии в Краковском театре «Багатела», исполненная на польском языке. Александр Домогаров также известен как исполнитель песен Владимира Высоцкого, большим поклонником творчества которого является артист. Музыкально-литературный спектакль «Дороги Высоцкого», созданный совместно с Никитой Высоцким, с триумфом был показан во многих городах России. Подлинное возвращение невозможно без воспоминания о лучших ролях, сыгранных актером на экране. Ведь несмотря на серьезный театральный опыт, всенародную любовь актеру принес кинематограф. Роли в фильмах «Гардемарины III», «Графиня де Монсоро», «Марш Турецкого», «Бандитский Петербург», «Марьина Роща» известны всем любителям кино. А кроме этого — работы с такими выдающимися режиссерами мирового кинематографа, как Ежи Гофман и Анджей Вайда, после которых артист получил признание и любовь польских зрителей. Поздравить Александра Домогарова придут многие коллеги по сцене, звезды эстрады, кино и телевидения. Юбилейный вечер построен в форме диалога со зрителем. В исполнении Александра Домогарова и его гостей прозвучат любимые песни нашей молодости, которые, по выражению актера, «изменили наше время». Народный артист России Александр Домогаров приглашает вернуться в годы своей молодости, когда в моде были длинные волосы, брюки-клеш, и рок-н-ролл. В годы, которые оставили яркий след в жизни и творчестве артиста.
amarillis: Александр Домогаров: oщущаю себя на 30 лет tass.ru Актеру театра и кино Александру Домогарову 12 июля исполнится 55 лет. Накануне своего юбилея артист рассказал ТАСС, как и с кем будет отмечать день рождения, почему на юбилей не сможет приехать Алла Пугачева, какими будут "Гардемарины IV" с его участием и почему он не хочет руководить московским театром. — Александр Юрьевич, вы будете отмечать юбилей день в день — 12 июля на сцене театра Российской армии. Как я понимаю, планируете творческий вечер, на который придут все ваши друзья. Почему выбрали именно эту сцену? — В театре Советской, а теперь уже Российской армии прошло 11 лет моей жизни, этот театр мне как родной. Именно на этой сцене я начинал свой творческий путь, это была самая большая школа жизни для меня как для артиста. Я пришел туда из Малого театра и остался на долгие годы. На тот момент, а шел 1986 год, в театре была самая сильная, думаю, мужская труппа: здесь играли и Олег Меньшиков, и Александр Балуев, и Андрей Ташков, и многие другие. Все сошлись тогда в этом театре. — Не слишком ли велика сцена театра Российской армии для дня рождения? — Я эту сцену хорошо знаю изнутри и представляю, как из нее для зала на несколько тысяч мест можно сделать маленький кабинет. Поверьте, у меня нет "гигантомании". Но эта сцена дает возможность полету мысли. Я не хочу ни ведущих, ни пафоса. Пафос буду сбивать с первых минут. Хочу превратить свой юбилей в такие большие домашние посиделки. Столько людей дома я не соберу, а сцена мне даст возможность попробовать это все сделать хорошо. — Понятно уже, кто будет на дне рождения? — Специально не буду перечислять имена, хотя уже практически всех приглашенных обзвонил. К примеру, получил очень милое послание от Аллы Борисовны Пугачевой, правда, ее не будет, она с детьми уехала в отпуск. У Филиппа Бедросовича Киркорова южные гастроли, Александр Яковлевич Розенбаум до 19 июля улетел отдыхать. Но я все-таки надеюсь, что из этой тройки кто-нибудь на дне рождения появится. Остальных не хочу называть, пусть получится приятный сюрприз. — В афише сказано, что это будет в том числе и диалог со зрителями. Публика сможет задавать вопросы? — Если мне удастся повернуть ситуацию в это русло, то почему бы и нет? Предположим, будет в зале сидеть театр Моссовета, кто-то из артистов сможет задать вопрос. Или мои одноклассники. А я буду, к примеру, рассказывать: "Вот из-за этой женщины, когда нам было по пять лет, я пошел в музыкальную школу. Надя, расскажи, как ты играла и будила мое воображение в детстве?" Хотелось бы добиться именно такого диалога. Разумеется, будут и обычные зрители, на творческий вечер билеты тоже продаются. — А вы сами что-то готовите? — Мы будем петь, да. В основном, новые песни. Вечер называется "Улица Кедрова, д.16, кор.1. Возвращаюсь". Это мой старый домашний адрес, где я получил все первые предложения: играть и в кино, и театре. Это возвращение в мое детство, в школу, к кинотеатру "Салют". Мы тогда мечтали о брюках клеш, которых не было, а бабушка мне вшивала клинья в обычные брюки. Это возвращение к длинным волосам, к той моде, возвращение к рок-н-роллу Возвращение к "Машине времени", Константину Никольскому, возвращение к группам "Kiss", "Deep Purple", возвращение к тем годам, которые греют. Возвращение к родителям, которых уже очень-очень давно нет. Возвращение в то светлое, замечательное время, когда сочетались и общеобразовательная школа, и музыкальная. Это безумные экзамены десятого класса. Вот туда, в то светлое великое детство, которое нам подарили родители, я и хочу на один день вернуться. Безмятежное, беззаботное время, когда хорошо было, свободно и легко. — Сейчас ваш коллега Сергей Безруков собрал свою группу и записывает клипы. У вас когда-нибудь были такие мысли? — У меня есть группа, но записывать клипы не собираемся, для этого надо просто поменять профессию. Всем надо заниматься достаточно серьезно, иначе я не вижу смысла. Со своей группой работаю уже пять лет. Как в жизни — всякое бывало: и ссоры, и недопонимания, но в результате все равно все вместе. Сейчас мы готовим новую программу по песням Владимира Высоцкого, а к юбилею делаем почти все новое. Мне жалко убирать песни из старой программы на стихи Николая Гумилева, Юрия Левитанского, жалко убирать Александра Вертинского. Они останутся. — Любой юбилей или даже просто день рождения предполагает какое-то подведение итогов... — Нет-нет. Я никогда в жизни не подвожу итоги. Итоги подводить будут у моей могилы. — Хорошо, переформулирую. Каким вы себя сейчас ощущаете? — Ощущаю себя на 30 лет. Если б мне сейчас вернуться в "тридцатку", только с этими мозгами. Вот я по-другому жил бы, наверное. Я бы ничего не менял, я бы шел тем же путем, только осторожнее, только напряженнее, а не расслабленным и не понимающим мир. Теперь понимаю, что жизнь — это серьезная штука. Серьезное испытание для любого из нас. Ну и каких-то вещей, конечно, не допустил бы. — Я видела вас на сцене в спектаклях по Чехову в постановке Андрея Кончаловского. Будете продолжать с ним сотрудничество? — Мы и не прекращали его. Но все зависит от мастера, от меня же в меньшей степени. Мне кажется, между нами происходит какая-то "химия", я очень надеюсь, что я ему тоже интересен в профессиональном плане. Я этому рад, горжусь, что такая глыба, а он действительно глыба, хочет со мной работать. Кончаловский — человек мегаобразованный, это особая планета. Планета, у которой своя система, система вращения звезд, система окружающей его воздушной среды, она другая, она не наша. Плюс еще, конечно, мудрость и огромный опыт. Это великое счастье, что мы сошлись в работе. — Есть ли в театре роли, которые вам очень хочется сыграть? — Такая постановка вопроса — всегда самообман. Ты себя проецируешь на какие-то роли, но совершенно не факт, что это твои роли. Совсем не факт. Можно говорить себе: "Я – Гамлет". А ты не Гамлет, ты, например, Клавдий. Никогда в жизни не думал, что буду играть Жоржа Дюруа ("Милый друг" Мопассана — прим. ТАСС), мне даже в голову такое не приходило, не любил этот роман. Никогда не думал, что я буду играть Вацлава Нижинского: я и Нижинский — две вещи несовместные. Но когда мы взялись за эту историю, стало понятно, что это будет бомба. Она и случилась. На спектакль "Нижинский, сумасшедший Божий клоун" Андрея Житинкина попасть было невозможно, шел он долго, билетов не было, зал забит. Зрители сидели тихо, потому что это было тяжелое зрелище, особенно второй акт, когда показывали один день в больнице, после инсулинового шока. Это страшная история художника, любую фамилию можно сюда поставить — Высоцкий, Даль — художника, который взлетает, становится богом, ангелом, и с этой высоты падает на землю — и от него остается песок, пыль. — Но для зрителей ваше амплуа — это герой-любовник. — Было такое амплуа. Лет 20 назад. — Да и сейчас тоже. — Мне почти пятьдесят пять! — Вы же сами сказали, что чувствуете себя на 30, значит, будем ориентироваться на этот возраст. Вы внутри себя каким видите? — Я специально сказал: "Амплуа героя-любовника было когда-то, а не есть". Вам не интересно, почему Домогаров меняет себя и лепит себе нос, играет Сирано де Бержерака? Маленького ущербного человека. Дело-то ведь не в носе. Почему Домогаров себя ломает и перевоплощается в Нижинского? Почему он надевает парик и играет дьявола? Дело, значит, не во внешности, иногда хочется от нее уйти, в кино это не всегда получается, а в театре это все возможно. В театре с собой можно экспериментировать, там можно снять с себя шелуху: сначала мелким рубанком, потом еще мельче, потом шкурочкой зачистить, чтобы никаких заноз не было. Но эта шелуха должна сняться. Жизненная шелуха. — У вас не было никогда амбиций стать худруком какого-нибудь московского театра? Попросить власти или создать свой театр? — У меня не было таких амбиций. Создавать свой театр не хочу, потому что это конец профессии актерской. Надо все бросить и заниматься этим. Очень редко бывает, чтобы хороший артист стал хорошим режиссером. А заниматься администрацией театра или какого-то своего центра я не готов. Есть масса вопросов организационного, творческого порядка, а просто написать свою фамилию на двери и ходить с короной на голове, что я худрук чего-то, мне не интересно. — Светлана Дружинина уже много лет планирует снимать продолжение своего фильма — "Гардемарины IV". Сейчас, наконец, Минкультуры выделило деньги на создание этой картины. Вы не оставляете планов в этом фильме сыграть? — Самое главное, что Светлана Сергеевна не оставляет этих планов. А я планирую сниматься в этой картине, да, готов поддержать этот проект. — Как вы считаете, какими будут "Гардемарины IV"? — Все зависит от молодых актеров, теперь они будут на первом плане. — Понятно ли, какие еще проекты у вас могут появиться? — Я об этом никогда не говорю. А что гонять воробьев зря? Об одном проекте могу сказать. Сейчас мы ездили в Японию, сняли свою часть фильма с японской группой, с японским режиссером, с малым количеством русских артистов. Это художественная картина, в ней речь идет о русско-японской войне. Действие происходит в Мацуяме, в лагере для военнопленных. Что меня поразило — там есть русское кладбище, 98 могил. Рядовой, матрос, рядовой, рядовой, матрос… 98. И над каждым табличка, японцы положили тела лицом на северо-восток, лицом к родине их захоронили. Я листочка не видел, который бы там валялся, там такая идеальная чистота. А ухаживали за этими могилами японские школьники. И у меня возник вопрос: "Если ваши дети, внуки так ухаживают за могилами врага, а это враги, которые топили японские суда, как же они относятся к собственным бабушкам, дедушкам своим, мамам, папам?" Такое, конечно, с детства прививается.. — У меня последний вопрос. Сейчас весь мир следит за чемпионатом мира по футболу, который проходит в России. Вы болеете за нашу сборную? — Не все матчи видел, но наших, конечно, смотрел. Даже во время поездки в Японию смотрел. Не могу сказать, что я ярый болельщик, но горжусь парнями, понимаю, что основная драка будет дальше. Могу пожелать им сил, здоровья и боевого духа, чем мы и отличаемся. У меня много знакомых спортсменов, знаю, что это люди с безумной силой воли. Просто преклоняю колено перед ними, я бы так не смог. Беседовала Наталья Баринова
amarillis: Александр Домогаров: «У меня будто сердце разрезали: да елки, как же я сына обидел!» tele.ru/stars «Мы с мамой, отцом и бабушкой ехали с моего дипломного спектакля, и в метро «Добрынинская» рядом оказались девчонки: «Ой, это вы играли в театре? Дадите автограф?» Я ответил: «Конечно», — и получил от папы подзатыльник! Он сказал: «Место знай! Не рановато ли?» Я кивнул — мол, понял. И правда, понял, что звезду из себя строить не нужно». 12 июля Домогарову исполнится 55 лет. — Уменя теперь такая пора — хочется мысленно возвращаться в детство, юность… 12 июля, прямо в день рождения, будет вечер в Театре Советской Армии (Центральный академический театр Российской Армии. — Прим. «ТН»), и я придумал для него название «Улица Кедрова, 16, корпус 1, квартира 4а. Возвращаюсь…» Декорацию сделали — угол дома, где я родился, откуда ходил в школу, а потом в институт… Дом сейчас такой же, только пластиковые окна и кондиционеры появились. Даже те же гаражи поблизости, тот же детский садик в трех минутах от подъезда. Папы нет больше четверти века, мамы — больше пятнадцати лет, квартиру не продали — она досталась моему старшему брату Андрею. Но я после маминой смерти не заходил в нее, для меня закрылся этот путь. А район помню и люблю, хотя уже не узнаю. Он сильно изменился: там, где был кирпичный завод, стоят многоэтажные красивые дома. И на месте горы под названием Опилки, с которой мы катались зимой на санках и на лыжах, тоже. Гора так называлась, потому что и являлась спрессованными за многие годы лежания опилками. Когда мы были от горшка два вершка, эта куча отходов деятельности кирпичного завода казалась большой горой. Школа находилась в пяти минутах от дома — она есть и сейчас. А напротив нее все тот же кинотеатр «Салют». Взрослый билет в него стоил 25 копеек, а детский — 10. Нет, если заслать пару гонцов, которые бы открыли нам другой вход, можно было посмотреть кино бесплатно, но я этим не злоупотреблял: родители какие-то деньги давали, и 10 копеек в кармане водились. Мы туда бегали на «Неуловимых мстителей», прогуливали в «Салюте» уроки… — У дня рождения летом есть в детстве свои минусы… — Да, мне в школе было так обидно и завидно: всем одноклассникам дарят подарки, я в этом целый год участвую — а мне никогда и ничего! У нас все празднично обставляли, учительница торжественно говорила: «Сегодня у Пети Иванова день рождения!» Счастливый Петя клал каждому на парту конфетки, все его поздравляли… А в мой день рождения даже в гости позвать было особо некого — друзья и одноклассники разъезжались на каникулы. Когда повзрослел, стало проще. В студенческие годы звал друзей на родительскую дачу. Все проходило чинно, спокойно — при маме и папе надо было соблюдать нормы приличия. Грандиозных праздников в мой день рождения не было, да и фантастических подарков тоже. Ужинать — только всей семьей — Отличным подарком стали бы слова родителей: «Сынок, приглашай друзей, а мы уедем, чтобы не мешать». — Такого не было никогда. Отец был очень строгим человеком. Наверное, будь он менее строгим, он бы и не руководил «Москонцертом», «Росконцертом» и «Союзаттракционом». Кстати, в 1971 году он организовал первую в СССР Всемирную выставку аттракционов, на которой советские люди впервые увидели катальные горы (сейчас они называются американскими горками), кегельбан, сталкивающиеся электрические машинки, игровые автоматы. В парке Горького стояли немецкие, американские и итальянские аттракционы, в Сокольниках японские, в Измайлово еще какие-то — и ко всем тянулись огромные очереди. Но мы с двоюродным братом Ромкой как родственники руководства везде ходили, минуя их. К нам были приставлены папины сотрудники, которым стоило пальцем показать: «Хочу туда!» Через час мы укатывались вусмерть. Отец был авторитет из авторитетов, вообще никогда не кричал, а если хоть чуть-чуть повышал голос, можно было бежать и прятаться. Принятые им правила были незыблемыми. Например, мы всегда вместе ужинали — дома не обедали, поскольку родители работали. Конечно, нас с братом не морили голодом и давали что-то перекусить, но основательно мы ужинали только все вместе. Если папа приходил раньше мамы, то всегда ждал ее, если мама, то ждали папу — и только тогда мы садились за стол, за едой обсуждали, как у кого прошел день… Мама всю жизнь была за отцом — за каменной непробиваемой стеной — и очень к этому привыкла. Когда отца не стало, ей было крайне тяжело. То до нее и ветерочек не долетал, а вдруг все ветры подули! И мы с братом не могли ей отца заменить. — И для вас это была стена, которая от всего оберегала? — Да. И нам без него тяжело пришлось. А еще хуже было, когда матери не стало. Когда понимаешь, что никто тебя не погладит по голове… Потом проходят годы, ты к этому привыкаешь, уже спокойно реагируешь: да, не погладят — ну, что ж теперь. — С братом стали ближе после того, как родители ушли? — Мы с Андрюшей никогда не были далеко, хотя разница в десять лет всегда чувствовалась. В детстве у нас случались скандалы. Он чистый технарь, у него способности к математике, а я в ней, как и в химии с физикой, не понимал ни бельмеса. Не понимал, почему поезд, который едет из пункта А в пункт Б, опаздывает на 20 минут! Андрюшка пытался в детстве со мной заниматься, но надолго его не хватало. Он кричал: «Ты тупой!» В ответ я садился за пианино и играл. Спрашивал: «Ты так можешь?» Он тыкал в клавиши одним пальчиком — в музыке брат был не сильнее, чем я в математике. Он закончил МАДИ, у меня не было идей по поводу поступления, и он надоумил меня податься туда на подготовительные курсы. Недели через три стало очевидно, что не в коня корм: я не понимал ничего вообще. На выпускном экзамене по алгебре в школе мне поставили четверку — но не потому, что меня смогли натаскать. Я отпрашивался в туалет, а помогавшие мне друзья сидели этажом выше. Они спустили из окна нитку, к которой привязали гайку, я привязал к ней бумажку с заданием, потом ребята спустили мне на ниточке листок с решением. За экзамен по химии я и вовсе получил пятерку. У нас химию вела директор школы, она нас любила настолько, что, когда мы сдавали экзамен, рассказала, в каком порядке будут лежать билеты! Не хотела портить нам аттестаты. Все выучили по одному билету и получили по пятерочке. А история, география, русский и уж тем более литература мне нравились, по ним у меня были хорошие оценки без дополнительных ухищрений. — Читали много? — Книги я полюбил раньше, чем научился читать. У отца был приятель Александр Андреев, он написал несколько романов, его пьеса «Рассудите нас, люди» шла во многих театрах, позже он написал трехтомник про Есенина. И у дяди Саши на даче, в Красной Пахре, на втором этаже была огромная библиотека. Меня четырехлетнего запускали туда — и мне не нужны были никакие игрушки и вообще ничего в мире. Я доставал с полок книги, обкладывался ими, листал, рассматривал картинки. У нас тоже была солидная библиотека. Я жил в комнате с бабушкой, у меня был диван, который упирался в пианино, а на нем стояла лампа, вечером я загораживал ее платком, чтобы она не мешала бабуле спать. Возле дивана всегда лежала стопка книг, из которой я выбирал наугад. Думал, дай-ка достану третью снизу, что это? Конан Дойл, отлично! Так проглотил Пушкина, Лермонтова, Мопассана, Стивенсона… — А играть на фортепиано вам нравилось? Или строгий папа сказал «надо» — и все? — Никто не заставлял, я сам захотел во втором классе. У нас через стенку жила девочка Надя Исакова, и она играла на пианино. А я не мог понять, почему у нее пианино есть, а у меня нет! Почему она умеет, а я нет! Пошел и сам записался в музыкалку и сказал родителям, что теперь мне нужно пианино. Родители поначалу такой шаг не одобрили: инструмент стоил 650 рублей, они не хотели выбрасывать большие деньги на ветер. Однако я был упертым мальчиком и нарисовал себе клавиатуру. Через некоторое время родители, видя, что новое увлечение ребенку все не надоедает, купили фортепиано. Мне наскучило играть только классе в восьмом общеобразовательной школы. Меня тогда как раз перекинули из нашей музыкалки в Стасовскую музыкальную школу, одну из лучших в Москве. Она была на Добрынинской, не ближний свет от нашей Профсоюзной. Я попал к замечательному педагогу Алле Ивановне Мардалейшвили, сразу понявшей, что этот полушпанистый подросток в клешах вряд ли будет ездить в музыкалку через пол-Москвы и станет частым гостем на сольфеджио. Алла Ивановна предложила заниматься у нее дома, она жила в трех трамвайных остановках от меня. Как она, бедная, со мной мучилась! Но, выпускаясь, я играл «Патетическую сонату» — тяжелое произведение. Как-то мне открыл дверь ее квартиры длинноволосый парень: «Ты Домогаров? Мама сейчас придет». Я прохожу, а в комнате на диване двухгрифовая гитара!!! Я такую видел только на фото группы Led Zeppelin в иностранном журнале — а она лежала в квартире моего педагога, как заурядная вещь! Через три года в «Ленкоме» на «Юноне и Авось» услышал: «Представляем рок-группу «Аракс», соло-гитара — Тимур Мардалейшвили…» — Классика рока вам тогда нравилась больше классики? — Уж точно не меньше. Классе в пятом я вырезал фотографии «битлов» и «роллингов» и вклеивал их в свой альбом наряду с фотографиями горнолыжников. Горные лыжи я тоже обожал и ездил заниматься в секцию в Крылатское, пока это удавалось совмещать со школой и музыкалкой, а потом бросил. Я любил экстрим и быструю езду во всех видах — на лыжах, на колесах! Классе в седьмом научился ездить на мотоцикле, это уже без всяких секций, на улице с пацанами. Гонять на нем было круто само по себе, а потом нам одни ребята достали яловые сапоги, а другие, работавшие на ЗИЛе, титановые штучки, которые мы прикручивали к каблукам сапог, и наша крутизна увеличилась в десять раз. Едешь на моцике, резко опускаешь ноги на землю, каблуки чиркают об асфальт — и вырываются искры! Сначала мне давали покататься друзья, а в восьмом классе папа втайне от мамы дал деньги на «Яву-850» — роскошь для того возраста и того времени! Мама с бабушкой очень дергались из-за моей любви к быстрому двухколесному транспорту. Наша компания человек из девяти ездила без прав, мы мотались на Воробьевы горы, где и по сей день пункт сбора мотоциклистов. Уезжали часов в семь вечера, возвращались в десять. Естественно, мои дома не сидели спокойно. Мама с папой при нас с братом никогда не скандалили, но я слышал, как они за закрытой дверью разбираются на повышенных тонах, когда мама узнала про «Яву». — И вы поклялись родителям, что не будете ездить быстрее 60 километров в час? — Никогда ни в чем не клялся, а такую клятву точно не сдержал бы. Я лихо гонял. Однажды мама вырвала ключ прямо из замка зажигания и спрятала.Она не знала, что «Ява-850» заводится веточкой. А я-то прекрасно знал! Домом горжусь. Мне в нем очень уютно — Хорошо разбираясь в технике, вы могли мотоцикл починить? — Свечи в своей любимой «Яве» еще мог поменять, а вот кольца с поршнями — уже нет. Тут я не в отца пошел: он-то часами пропадал в гараже, это было его любимое хобби. Он ремонтировал машины, радиоприемники и телевизоры. Естественно, я бегал ему помогать. Он командовал: «Маленький, дай ключ на семнадцать! Дай масло. Маленький, теперь давай колеса подкачаем!» Он меня никогда не звал по имени, только Маленьким. Теперь я большой и тоже кое-что умею делать своими руками, хотя вроде специально и не учился особо. У нас на родительской даче был сарай, и мои приятели подбили его сломать: «Что ты его не снесешь, он весь вид портит». Сказано сделано. Утром мама приехала: «Сарай сломали? Надо новый делать». И я без практики построил новый — даже не сарай, а вполне добротный летний домик. Уже и дом в негодность пришел, а мой сарайчик до сих пор стоит. В своем загородном доме я мало что делаю своими руками, но придумано там все мною. У меня спрашивают, кто дизайнер. Отвечаю: «Мое произведение искусства». Ездишь по городам, попадаешь в красивые отели, ходишь в гости и думаешь: вот это оригинально придумали, и это круто — и у тебя откладывается в голове. Так пазл и складывается. Я своим домом очень горжусь, мне в нем невероятно уютно. Я привез туда с нашей дачи и из квартиры мебель и вещи, принадлежавшие еще прабабушке. Отдал кресла на реставрацию. Горка была в непотребном виде, но мы ее ошкурили, покрыли лаком. Однако, хоть мы ее и обновили, из нее не выветрился запах, открываешь — и пахнет старым бархатом. От часов остался один корпус — ни циферблата, ни механизма, ни бронзовых гирь. Мы эту коробку отшлифовали, полачили, вставили механизм… — Ваш отец до войны был актером, сыграл генерала Платова в фильме «Суворов». Он радовался, видя, что вы идете по одной из его дорог, что у вас получается? — Какой же родитель такому не радуется! Но он и прививку от звездной болезни не забыл сделать. Мы с родителями и бабушкой возвращались домой после моего дипломного спектакля «Преступление и наказание», играли его в филиале Малого театра. Он шел каждую неделю, пользовался успехом. И на эскалаторе станции метро «Добрынинская» рядом с нашей семьей оказались девчонки: «Ой, это вы играли в спектакле? Дадите автограф?» Я ответил: «Конечно», — и тут же получил от папы подзатыльник! Он с полуулыбкой сказал: «Место знай! Не рановато ли?» То ли в шутку сказал, то ли всерьез. Я кивнул — мол, понял. И действительно понял, что звезду из себя строить не нужно. С возрастом пробивает на нежности — Вы, готовясь к роли, глубоко копаете, стараетесь не погрузиться в эпоху, а утонуть в ней. Ваш сын Александр Домогаров-младший стал режиссером. Ему передалось умение и желание глубоко копать? — Он копает так, что у меня чуть слезы умиления не наворачиваются. Я радуюсь, когда смотрю его короткометражки. Он правильно сделал, когда пошел в театральное училище, и правильно поступил, когда, отучившись там четыре года, двинул на Высшие режиссерские курсы. Сашка не спрашивал моего совета, но если бы спросил, я бы то же самое посоветовал. Когда у него актер поднимает в кадре глаза, я вижу, что они не пустые — там мысль и чувства накручены-наверчены. И я знаю, кем! Ведь любое движение должно быть внутренне обосновано — сейчас об этом в кино часто забывают, а он помнит. Он похож на меня характером. Тоже взрывной — видимо, это еще и профессия отпечаток накладывает. Но еще более упертый. Я иногда могу отпустить ситуацию, а он, пока не продавит ее до конца, не успокоится. — Как вы воспитывали Сашу? Чему учили? — Да ничему я его не учил. Считаю, ребенка ничему нельзя научить специально. Он может только смотреть на твое поведение и думать: это мне нравится, вызывает уважение, а вот так я делать не хочу. Воспитывать иногда пытался. Когда он учился классе в пятом или шестом, на него Ира, его мама, пожаловалась. Сказала, что ведет себя безобразно. Я сыну говорю: «Иди сюда!» И начинаю на повышенных тонах что-то объяснять. Сашка сидел передо мной и пытался держать удар, не зареветь — у него дрожали губы, но он крепился — и вдруг одна слеза скатилась. У меня будто сердце разрезали: да елки, как же я его обидел! Сколько лет прошло, а помню. С возрастом пробивает на нежности, и я у него несколько раз прощения просил за то внушение. А он все время отвечает: да ладно тебе! Юбилейный вечер Александра Домогарова «Возвращаюсь...» в ЦАТРА 12 июля 19:00 Елена Фомина Фото Андрея Салова
amarillis: «Мне есть что спеть, представ перед Всевышним…» stoletie.ru О спектакле Театра имени Моссовета «Дороги Высоцкого» в честь 80-летия барда Нина Катаева Владимир Высоцкий. Легенда XX века. Человек, которого по популярности в соцопросах ставили в один ряд с Юрием Гагариным. Непризнанный гений, написавший за свою короткую жизнь более 600 песен, заряжавших позитивом миллионы людей. Феномен, проявившийся как поэт, бард, актер, сценарист и прозаик. Но при этом поэт, получивший право так называться лишь после смерти, когда в его творчестве вдруг узрели «многообразие тем», «остроту смысловых подтекстов», «экзистенциальные мотивы» и даже складывающуюся из его песенных циклов новую «энциклопедию русской жизни» (!). 25 января кумиру тех, кто был молод в 60–80-х, исполнилось бы 80 лет. Идет юбилейный год, и не секрет, что со временем голос Высоцкого звучит все тише: не всякий возьмется исполнять авторскую песню. И все же народный артист России Александр Домогаров и младший сын барда, директор его музея Никита Высоцкий рискнули. Идея спектакля родилась из их давних концертных поездок в подмосковные города, в которых когда-то пел кумир миллионов. Они и стали авторами спектакля, в котором прозвучали, как широко, так и малоизвестные стихи и песни Высоцкого. Для каждой песни Тимуром Ведерниковым и его оркестром была создана современная аранжировка, песни зазвучали по-новому. В конце прошлого года спектакль был показан в Крыму – в Симферополе и Севастополе, в феврале – в восьми городах Поволжья: от Йошкар-Олы до Казани, а потом и в Москве – на Культурном форуме в Манеже и на сцене Театра имени Моссовета. И всюду был воспринят зрителями с энтузиазмом. На встрече с журналистами, предваряющей московскую премьеру, Никита Высоцкий отметил, что интересно было общаться с людьми, которые помнили концерты Высоцкого. Через годы они пронесли память о живом голосе певца, и теперь приводили своих детей. «Кажется, в Раменском к нам подошел человек и рассказал, как школьником наблюдал за работой звукорежиссера, который вел концерт Высоцкого. И запомнил это на всю жизнь. На каждом концерте я убеждался в правильности нашей идеи, потому что всякий раз происходило соединение если не поколений, то времен. Того, когда Высоцкий сам выходил к людям, и нынешнего, когда его образ оживал в голосах исполнителей». Тем не менее, перед спектаклем в Москве авторы волновались: что за зритель придет, как воспримет то, что песни Высоцкого поются другими голосами. Но с первой песни «Холода» – из фильма белорусского режиссера Виктора Турова «Я родом из детства», друга Высоцкого – спокойной, лирической и такой знаковой – зал пошел на контакт. Как нас дома ни грей – Не хватает всегда Новых встреч нам и новых друзей, – Будто с нами беда, Будто с ними теплей... То, что Александр Домогаров, один из ведущих актеров Театра имени Моссовета, еще и поет, для многих стало откровением. Конечно, некое напряжение поначалу висело в воздухе, но после «Холодов», «Песни о друге» и «Прощания с горами» из фильма «Вертикаль» зал безоговорочно принял домогаровскую манеру – деликатно, душевно, просто, не имитируя энергетику Высоцкого, донести до зрителя мысли поэта. И точно расставить акценты. А энергетики и харизмы, к счастью, исполнителю достало своей. Самое главное, зритель почувствовал, как солисту и музыкантам, не говоря о Никите Высоцком, важен и дорог этот вечер, что в чем-то он для них Рубикон, за которым откроется новая даль. Непривычно было слышать песни Высоцкого в новых аранжировках, но громкого звучания, за редким исключением, публика не испугалась. Руководитель оркестра Тимур Ведерников и сам задорно спел «Про дикого вепря». «В королевстве, где все тихо и складно,/Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь,/Появился дикий вепрь огромадный –/То ли буйвол, то ли бык, то ли тур» – эти проникновенные забавности нам предстояло вспомнить, и зрители с удовольствием погружались в воспоминания. В исполнении Домогарова прозвучали все самые известные песни Высоцкого – «Он не вернулся из боя», «Притча о правде и лжи», «Лирическая» и совершенно невероятная – «Спасите наши души», настоящий колокол, набат, актуальный сегодня, как никогда. Песня была исполнена так, словно вчера написана. А премьерными для Домогарова стали – «Канатоходец», «Корабли» и «Баллада о борьбе», в которой внимательный слушатель найдет для себя ответ, как из «книжных детей», к коим относил себя Владимир Семенович, вырастали настоящие бойцы. Если мяса с ножа ты не ел ни куска, Если pуки сложа, наблюдал свысока, А в боpьбу не вступил с подлецом, с палачом, Значит, в жизни ты был ни пpи чем, ни пpи чем. Если путь пpоpубая отцовским мечом, Ты соленые слезы на ус намотал, Если в жаpком бою испытал, что почем, Значит, нужные книги ты в детстве читал. В спектакль органично вписался женский вокал. Высоцкий оживал в своих лучших песнях в страстном и нежном исполнении заслуженных артисток России Ирины Климовой и Кати Гусевой. Ирина исполнила главную песню Высоцкого – «Кони привередливые», ясно обозначив кульминацию постановки, а Катя спела «Беду». В исполнении артисток прозвучали и изысканная – «Так дымно, что в зеркале нет отраженья…» и боевитая – «Так случилось – мужчины ушли». Эти выступления стали настоящим приношением рыцарю и поклоннику муз. Всегда вспоминаю, как в знаменитой анкете на вопрос «идеал женщины» Высоцкий ответил – «Секрет». Сценария в этом спектакле нет, во многом он строился как импровизация, и главной его особенностью были «включения» Никиты Высоцкого – как чтеца и как исследователя творчества поэта. Акцент он сделал на кружении «коварной Лжи» вокруг имени его отца в последние годы; на постановке спектакля «Гамлет», который был сыгран 247 раз и одержал яркие победы на фестивалях во Франции и Югославии; на истории любви Владимира Высоцкого и Марины Влади. Никита напомнил, что, по результатам соцопроса 1967 года в СССР: «С кем вы хотели бы встретить Новый год?» Высоцкий разделил пальму первенства с космонавтом номер один. Сын барда с горечью признал, что в обществе стали раздаваться голоса, что Высоцкий – никакой не страдалец и не боец, и все в его в жизни было прекрасно. Концерты, поездки за границу, звездная жена, «Мерседес». Забывают, правда, о том, что ни строчки при жизни поэта напечатано не было, и квартира у него появилась лишь в 1976 году, за четыре года до кончины. «Иллюзия и то, что у Высоцкого было много концертов, – сказал Никита, – для исполнителя его уровня совсем нет. И это только кажется, что рукописи не горят, а золото не ржавеет, иногда, к сожалению, очень многое забывается». Сын Высоцкого рассказал о том, что чем дальше идет время, тем чаще ему приходится слышать о том, что сам по себе Владимир Высоцкий ничего особенного не представлял, да и песни как бы не все его, потому что был он «проектом ЦК или КГБ», и за ним стояли «группировки, обеспечивавшие смелость высказываний». «Хотите верьте, хотите нет, – отвечает Никита ниспровергателям, – но моего отца не репрессировали и не поднимали, потому что он был сам по себе, не имел ни одного звания или привилегии, которые, может, и полагались ему. Так что наш проект «Дороги Высоцкого» отчасти существует для того, чтобы бороться с этой неправдой. Высоцкий потому так «попал» в людей, что не имитировал правдолюбие, а был правдивым человеком, не озвучивал ничью позицию, а имел свою, и все это чувствовали. Можно обмануть соседа, жену, а народ огромной страны нет. Популярность Высоцкого – только его заслуга. Мой отец – светлый, сильный, талантливый человек, и стоял за ним очень серьезный деятель, его звали Владимир Семенович Высоцкий». Что касается «Гамлета», я хорошо помню начало этого спектакля, когда Высоцкий из современного актера превращается в Гамлета и произносит свою песенную речь о фарисействе на стихи Пастернака. Он так пел эти стихи, что зрители считали – это его песня. Никита напомнил, как литературный критик Лев Аннинский спас спектакль на сдаче его комиссии. Была реальная угроза, что не пропустят, несмотря на уловку Юрия Любимова, пригласившего зрителей. Но после прозвучавших-таки разгромных слов Аннинский встал и сказал: «Достоинства этого спектакля перевесят его недостатки. В спектакле есть Гамлет, и он – герой нашего времени, он умеет ставить вопросы и решать их. Нам повезло, мы можем его видеть». Спектакль разрешили. Об отношениях Высоцкого с Мариной Влади Никита произнес целую поэму, и это было тем более трогательно, что у сыновей Высоцкого были сложные отношения с последней женой отца. Конечно, Никита вспомнил последнее стихотворение Высоцкого, написанное на бланке парижского турагентства за полтора месяца до смерти. Посвящено оно Марине Влади. Мне меньше полувека – сорок с лишним, Я жив, двенадцать лет тобой и Господом храним. Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, Мне есть чем оправдаться перед ним. …На смерть Высоцкого было написано около 2 тысяч стихотворений и песен, все они хранятся в музее. Песни Градского и Окуджавы прозвучали в спектакле. Окуджава написал: «О Володе Высоцком я песню придумать хотел,/но дрожала рука и мотив со стихом не сходился.../Белый аист московский на белое небо взлетел,/черный аист московский не черную землю спустился», и строки эти точно передают всеобщую растерянность, которая царила в конце июля 1980 года в душах людей. А Никита Высоцкий рассказал о впечатлении на похоронах отца, которое, видимо, всегда стоит у него перед глазами. Театр, как известно, был окружен морем людей, опасались столпотворения, но когда автобус тронулся в сторону кладбища, люди, как волны, безмолвно стали вдруг расступаться, бросая цветы под колеса машины и уступая дорогу другим… …При подготовке спектакля создателей больше всего заботило то, чем «взять» молодую аудиторию, признался Домогаров. То, что он прочитал в отзывах зрителей, надеюсь, рассеяло его сомнения. «Еще вчера я была уверена, что песни Владимира Высоцкого никто, кроме него самого, петь не может. Спасибо Вам, Александр, что доказали обратное. Низкий поклон всем артистам, принявшим участие в спектакле. Пронзительно, незабываемо. Сто тысяч раз спасибо!». «Целый день думаю, а не приснился ли мне этот вечер 26 июня?! Ошеломительный взрыв чувств и эмоций, все было похоже на сказку…». Фото Владимира Коробицына. Специально для «Столетия»
amarillis: Интервью Александра Домогарова еженедельнику "Вечерняя Москва", 22 июня в Театре им.Моссовета vm.ru (стр.36-37)
amarillis: Александр Домогаров. Главная роль - Одинокий путник trud.ru Нина Катаева Широко известным его сделало кино, но вначале был театр, и сцене он предан навсегда Недавняя новость окрылила его поклонников: Александр Домогаров снимется в продолжении любимой россиянами картины о бравых гардемаринах. К съемкам «Гардемаринов-4» приступает режиссер Светлана Дружинина. Минкультуры выделило деньги, а значит, приключения наших героев продолжаются! Правда, главные роли в новой ленте будут играть молодые актеры. «Они уже будут на первом плане», — посетовал Домогаров. Кстати, в нынешнем году фильму про гардемаринов исполнилось 30 лет. И еще одна дата: 12 июля на сцене Театра Российской армии народный артист России Александр Домогаров даст концерт в честь своего 55-летия. Широко известным его сделало кино, но вначале был театр, и сцене он предан навсегда. Начинал с Малого, десятки ролей сыграл в Театрах Советской армии и имени Моссовета. Конечно, благодаря типажу — во французской классике: Арман Дюваль, Жорж Дюруа, Сирано. В шотландской — доктор Джекил и мистер Хайд. Но, безусловно, и в трилогии великих чеховских пьес — Астров, Вершинин, Гаев. А еще был «божий клоун» Нижинский в Театре на Малой Бронной и Макбет (на польском!) в театральной Мекке Европы — Кракове. Аплодисментов, аншлагов, цветов всегда было с избытком, но слава — та самая, сокрушительная — пришла к Александру именно в Польше, после премьеры картины Ежи Гоффмана «Огнем и мечом». Герой его, полковник Войска Запорожского Богун, в те дни смотрел на публику с обложек всех газет и журналов, со всей сувенирной продукции... Юбилей Домогарова удивительным образом сплелся с 80-летием Владимира Высоцкого. Александр известен как исполнитель стихов и песен поэта, не раз принимал участие в проектах сына Высоцкого — Никиты. Год назад друзья побывали с концертами в подмосковных городах на тех самых площадках, на которых когда-то пел бард. Так родилась идея музыкально-драматического спектакля «Дороги Высоцкого», который был показан во многих городах России — от Симферополя и Севастополя до Нижнего и Казани, а потом и в Москве. Зрители, которые придут в Театр Российской армии, тоже услышат песни Высоцкого. Но вернемся к польскому зигзагу в его творческой биографии. Ведь кроме знаменитого фильма Ежи Гоффмана «Огнем и мечом» и спектакля «Макбет» в Кракове у Домогарова за спиной еще несколько польских фильмов и сериалов. Как они возникли в его жизни? — Когда придумывал афишу юбилейного вечера, кроме адреса хотел еще телефон вписать: 124-48-50. Именно по нему раздался однажды звонок, и человек с акцентом, но по-русски сказал: «Это Хоффман, приезжай, понюхаем друг друга». Я выехал в Польшу, и обнюхивание затянулось почти на четыре года: сначала сняли «Огнем и мечом», потом была вторая польская картина, потом меня пригласили в Краков, где ставился «Макбет» на польском. После премьеры спектакль играли подряд каждый день 60 раз в первом блоке, а потом столько же — во втором. Это было непросто. Так я стал актером-легионером — наряду с Олегом Меньшиковым, игравшим в это время в Лондоне, и Олегом Ивановичем Янковским — во Франции. Постановка «Макбета» — отдельная история. Помню, когда должны были играть десятый спектакль, по театру раздался шепот: «Вайда, Вайда, Вайда...» Оказывается, пришел сам пан Анджей! И вот, вообразите, мне через три дня от пана Анджея Вайды поступило приглашение на съемки в картине «Одна июньская ночь»... — А сейчас, судя по всему, у вас в судьбе уже японский зигзаг? Вы снимаетесь в Японии в фильме Масахиро Иноуэ «Сакура в Мацуяме», а в прошлом году вышел сериал «Зорге», где сыграли главную роль... — Да, похоже, именно так. Лента «Сакура в Мацуяме» посвящена судьбам наших военнопленных в годы Русско-японской войны. Играю капитана, лидера русской колонии. Съемки, согласно названию, проходят в городе Мацуяма. Там до сих пор есть русское кладбище, на котором 98 могил, в основном матросов и рядовых. Положены все лицами на северо-запад, к родине. Кладбище в идеальном порядке, ни одного упавшего листочка, ухаживают за ним японские школьники. И когда меня спросили о впечатлении, сказал: вот смотрю и думаю, как же эти подростки относятся к своим дедам-бабкам, отцам-матерям, если они так ухаживают за могилами врагов своих предков? В центре сюжета — любовная история русского офицера и японки. Правила содержания в лагере Мацуяма были вольными — русским разрешалось гулять по городу и даже употреблять спиртное, старший командный состав преподавал неграмотным матросам чтение и правописание. Но побеги, несмотря на то что вокруг было море, случались. И японцы недоумевали: а чего вы бежите, куда, зачем? В другой стране за это полагался расстрел, у японцев — карцер, но с такими условиями, что люди предпочли бы покончить с собой. Попробуйте 24 часа сидеть на коленках с прямой спиной, чтобы пятки при этом упирались в ягодицы. В фильме есть сцена, где японский начальник спрашивает наших: «Что вы за люди?» И ему отвечают: «Да мы сами не понимаем, почему так поступаем, но мы очень хотим домой...» Фильм — о порывах русской души, о том, как понимали честь империи по разные стороны баррикад, о моряках и вечном конфликте между сухопутными войсками и морфлотом. Надеюсь, нам удалось показать, что такое сила русского духа и характер русского офицера. — На съемках вы увидели «периферийную» Японию — с храмами и дворцами в маленьких городах. Насколько отличается она от российской глубинки? — Бросаются в глаза прежде всего различия не архитектурные, а человеческие. В Токио или Киото, конечно, уже царит далекий от нас ХХIII век, но и люди, которые во всем соблюдают правила и законы, для нас, русских, непонятны. Все у них существует так, как положено: если ручка и листочек должны лежать здесь — будут лежать, что бы там ни случилось. Зеленый свет горит — можно идти, красный — все стоят, никому и в голову не придет двинуться. Но именно поэтому союз русского и японки в нашей картине — хорошее сочетание, они дополняют друг друга. — Япония оказалась единственной страной, которая позволила поставить памятник резиденту иностранной разведки — Рихарду Зорге. Что нового вы узнали об этом человеке, работая над его ролью? — Американцы в спецшколах до сих пор преподают какие-то вещи по его записям из дневников. А писал мемуары Рихард Зорге в тюрьме. В камере была машинка: он печатал, а стоящий рядом человек откладывал листы в сторону и вставлял новые. Никаких поправок автор вносить не мог. Занимался этим три года, поскольку арестован был в 1941-м, а казнен — в 1944-м. И все эти годы он ждал казни через повешение. Какой же силой воли надо было обладать, чтобы продолжать жить и думать, бороться, ожидая утреннего, дневного, ночного стука в дверь от своих палачей! Писал о людях, которые были арестованы вместе с ним, давал им такие отрицательные характеристики как специалистам, что их следовало немедленно выпустить. Пытался спасти огромную сеть агентов, которую сам же сплел, работая в Китае и Японии. Все связи распутать и просчитать специалисты не могут даже сейчас. Главная заслуга Зорге даже не в той телеграмме, в которой он сообщил, что война начнется 22 июня. Еще важнее его заключение о том, что нападения на Дальний Восток не будет, так как у Японии нет топлива для сухопутных войск. И наши дальневосточные армии в течение двух недель были переброшены осенью 1941-го на Западный фронт. Что, собственно, и стало спасением для Москвы и всего Советского Союза. По прошествии времени это особенно очевидно. P.S. Ну а в заключение разговора — о личном. Когда Александра спросили, на сколько он себя чувствует в свои без нескольких дней 55, ответ его был кратким: «На свои». Но не возражал бы скинуть четверть века и оказаться в «тридцаточке, но с нынешними мозгами: по-другому бы жизнь пошла». Знакомый мотив, хотя возникает он у людей чаще ради красного словца. Переписывать свою молодость, когда ты был безбашенным, но счастливым, вряд ли целесообразно. Да, было время, когда желтая пресса бурлила откровениями о личной жизни артиста и создала образ «таблоидного» Домогарова — ловеласа, бабника, пьяницы, плохого мужа и отца. Он никому ничего не доказывает, ни с кем не спорит, потому что считает: личная жизнь оттого и зовется личной, что истина о ней всегда известна лишь самому человеку. Мне кажется, точнее всего об актере сказал Андрей Кончаловский, назвав его «одиноким путником». В жизни Александра было немало личных драм и утрат, и, когда в документальных фильмах его снимают в огромном загородном доме на Истре, вы видите перед собой того самого путника. Впрочем, поклонницы с букетами по-прежнему рвутся к артисту. И «Романс» Высоцкого, который заканчивается строками: «Спешу навстречу новым поединкам / И, как всегда, намерен побеждать», — весьма органичен в его исполнении. Но пока поклонник Михаила Булгакова и группы «Любэ», любитель горных лыж, водки и жареной картошки видит главный смысл жизни в работе. А на вопрос о любимом женском имени откликается жестким «без комментариев».
amarillis: «Все мои встречи были поворотными» Народный артист России Александр Домогаров — о работе с выдающимися режиссерами, уличных понятиях и родительском примере iz.ru Наталья Васильева Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков 12 июля Александру Домогарову исполняется 55 лет. Свой юбилей он отметит творческим вечером под названием «Улица Кедрова, д.16, кор.1. Возвращаюсь». Представление на сцене Центрального академического театра Российской армии по задумке народного артиста станет неким возращением — к детству и юности, к друзьям и родной улице. Корреспондент «Известий» встретилась с актером накануне его путешествия во времени. — Улица Кедрова, дом 16, корпус 1 — это... — ...мой домашний адрес, место, где я родился. Я еще номер телефона хотел написать, но его уже не существует. Возвращаюсь к тому, чего уже нет. Сам дом, коробка, остался, конечно. Но уже нет детства, нет моих родителей. Друзья остались, но они уже там не живут. — А как насчет возвращения к музыке вашей молодости, стилю одежды? — Такой одежды мы уже не найдем даже в самых крутых магазинах (смеется). Для людей, которые придут в зал (это будут зрители не 15 плюс, а скорее всего, 40, 50 плюс), этот вечер станет воспоминанием. Мне бы хотелось, чтобы каждый вспомнил о своем доме, родителях, юности. Мы будем общаться. Если моих однокашников не скрутит, чтобы выйти на сцену, пускай выйдут. В этом и есть кайф. — Вы тоскуете по тому времени? — Иногда мне его очень не хватает. Не хватает тех отношений, той беззаботности в той тогда совсем другой стране. Не хватает совершенной свободы, которая у нас, молодых, была. Последние классы школы, институт... Нам тогда нечего было терять. У меня нет ностальгии. Но есть чувство, что всё это осталось далеко позади. — Что-то конкретное вспоминается? — Помню, как я пришел в школу № 18, потом она стала школой № 4, а часть наших «врагов» слили в 21-ю физико-математическую. — Почему врагов? — Мы были совсем хулиганы, а эти — ну какие-то уж очень умные. Но мы хулиганили не так, как нынешнее поколение. В 1970-е годы нас воспитывала улица, железные правильные законы: младших не обижать, если что, за них всегда вступались старшие. А у них были другие старшие. Можно, конечно, по-разному переиначить, но улица тогда была настоящей улицей. И мальчик Домогаров Александр Юрьевич из обеспеченной семьи всё равно жил уличной жизнью и без нее не мог. Я вырос в этих дворах, всех знал. Со всеми надо было общаться, дружить. Я, естественно, попал в свод определенных правил. Эти правила по сей день остались в памяти тех, кто ими дорожил. — Уличные понятия? — Можно и так сказать. В наши времена, например, после девяти вечера возле кинотеатра «Салют» — он выходил окнами на нашу школу — можно было гулять только нам, чужакам нельзя. Мы возглавляли клан 11–12–14-леток. За нами стояли старшие, которые нас охраняли. А мы курировали младших. Всё было очень четко. Так же и в детском саду — за младшенькими ухаживала подготовительная группа. Переходишь в школу — там тебя пасут пятиклашки. — Зимой, в интервью «Известиям» вы говорили, что вместе с Андреем Кончаловским ищете новый театральный материал. Поиск продолжается? — Да. Театр — живое существо. Здесь нельзя ошибаться. По крайней мере, в выборе. Можно легко выбрать и материал, и роль, но потом будет тяжело их нести. Процесс осложняется еще и тем, что я многое взвалил на себя в начале этого года. Нужно пережить 2018-й. К счастью, в театре (Театр им. Моссовета. — «Известия») пошли на уступки, дали время хорошенько подумать над материалом. И они тоже думают. Мы должны выбрать пьесу, которая будет интересна театру, мне и зрителю. — Какая пьеса может вас заинтересовать? — «Гамлета» точно не будет — с таким названием уже понятен предмет разговора. Он может быть таким, сяким, авангардистским или классическим. Но название определяет степень твоего участия в постановке. Назовешь «Цветик-семицветик» — и сразу понятно, что будешь играть какого-нибудь гномика. О гномиках мы думать не хотим. Сейчас я подхожу к своей работе более серьезно, чем когда-либо. Если начну репетиции, то ближайшие 5–7 месяцев не смогу работать в параллель. Надо заниматься чем-то одним и очень целенаправленно. — Поговорим о кино. Кто из тех многочисленных режиссеров, с которыми вам довелось работать, изменил ваше существование в кадре? — Все. — Разве такое бывает? Есть встречи поворотные, есть проходные. — У меня все были поворотными. Естественно, чем выше «поворот», который тебя поворачивает, тем круче результат. У Ежи Хоффмана — свой поворот, у Анджея Вайды — свой, у Андрея Кончаловского — свой. Владимир Бортко, Светлана Дружинина, Борис Бланк, Валерий Тодоровский — всех не назову. Каждый из них меня лепил. Актерство — штука подневольная. Даже если тебе дают какую-то свободу, ты все равно подчинен режиссеру. Мастера иногда видят такое! Ты даже не понимаешь, что у него в голове, какой железобетонный рисунок там создается, какую платформу он кладет и что хочет сказать. Но режиссер тем и круче. Есть у великих какой-то секрет. Каждый из тех, с кем я работал, внес в мое развитие свою лепту. — Но приходилось работать и с не самыми выдающимися людьми? — Даже плохие режиссеры, которые мне встречались, были хорошим, хотя и жестоким опытом. Конечно, лучше работать с гениями, но иногда приходится встречаться с откровенными непрофессионалами. Я считаю, надо благодарить всех и вся. — Вопрос дилетанта. Можно с ходу отличить профессионала от непрофессионала в режиссуре, актерстве? — Когда мы только садимся разбирать сценарий, я понимаю, что мы в этом материале еще октябрята, пионеры. Если мы хорошие артисты, то для нас пьеса — букварь, мы даже не знаем, с какой стороны его взять. Хотя все опытные-разопытные. И если я вижу, что партнеры именно так относятся к делу, то скажу, что это хорошие партнеры. А если кто-то скажет: «Ага, я знаю, что тут играть!» — то, извините, значит, мы не знаем, что играть вообще. Мне нравится, когда люди говорят: «Я не знаю, что делать». У меня сразу возникает к ним уважение, потому что это профессионалы, они всегда будут думать и придумывать. Андрей Кончаловский всегда говорит: «Вы думаете, что я что-то знаю? Нет, я ничего не знаю». — Вы только что вернулись из Японии со съемок фильма «Сакура в Мацуяме» режиссера Масахиро Иноуэ. Похоже, материал вас зацепил. — Съемки еще идут. Потом будет большой постпродакшн. Действие развивается во время русско-японской войны. 1904–1905 годы, лагерь для военнопленных в Мацуяме. Наши соотечественники про Мацуяму практически ничего не знают, а мне бы хотелось, чтобы узнали как можно больше. Во время этой войны русские потерпели поражения в Порт-Артуре, в Цусиме… Так как Япония приняла Гаагскую конвенцию, военнопленных надо было содержать соответствующе. В лагере было спиртное, русские пленники ходили в горячие источники, могли пойти в город без охраны и даже совершать покупки на русские деньги. До сих пор в музее Японии лежат золотые десятирублевки. Несмотря на это, русские все равно пытались убежать. Японцы недоумевали: «Почему вы бежите? Ведь у вас есть всё, а после войны мы вас отпустим». — Вы играете капитана первого ранга Василия Бойсмана. Один из героев, нами забытых. — Да, Бойсман потерял в сражении при обороне Порт-Артура 500 подчиненных, более 300 попали в плен, сам он получил ранение. При сдаче города его могли эвакуировать, но он, сославшись на присягу, отказался уходить без своих матросов. Он не дожил до конца войны. В Японии ему поставлен памятник. И этим, конечно, Япония меня поразила. Это совершенно другая культура, совершенно другое ко всему отношение. Видели бы вы, как их школьники ухаживают за могилами наших солдат — своих врагов. Ни одного постороннего листочка не увидишь. Идеальная чистота. — От чего это зависит? — Это зависит от дома, от людей, которые тебя воспитывают. Не надо никому говорить, что ты должен, а чего не должен. Если кому-то нравится жить в хлеву, он и будет жить в хлеву, чистоплотности нельзя научить. Я, например, не выношу, когда у меня в доме вещи не на месте. Есть люди, которых это устраивает, — это называется художественный беспорядок. У меня в кабинете тоже всё набросано и только я один знаю, где какие бумаги. Но это, может, единственное место в доме, где у меня все так лежит. Я люблю, чтобы у меня газон был подстрижен. Люблю, чтобы пруд был чистый. Буду вызывать каждые две недели людей, которые будут его чистить, пока у меня есть такая возможность. Не будет — продам всё! Но это же все от нас зависит. У Горького в «Фоме Гордееве» сидят купцы на берегу Волги и говорят: «Есть в речах образованных и ученых людей одно иностранное слово, «культура» называемое… И означает это слово обожание, любовь, высокую любовь к делу и порядку жизни». Мне кажется, новое поколение должно нести просвещение в массы, заставлять окружающих задумываться, как они живут. Я понимаю, что это утопия, но почему бы нет? — Когда вы воспитывали детей, старались передать им какие-то правильные жизненные принципы? — Для этого есть гены. Я сейчас вспоминаю, что меня отец тоже не учил. Я видел его достаточно редко. Чаще мы стали видеться, когда он вышел на пенсию и перестал работать, а в момент моего взросления я его плохо помню. Мной занималась бабушка, а чему бабушка могла меня научить? Только книжкам. Но во мне всегда живет его пример. Почему, когда отец приходил в плохом настроении, дверь в его комнату сразу же закрывалась? Он не хотел, чтобы его видели в таком состоянии. И мы понимали: надо дать ему время. Когда дверь открывалась, мы понимали, что теперь можно войти. Знали, что он уже отошел, пришел в себя, выдохнул. Говорил: «Давайте, заходите, чего там, проблемы есть какие?» — Какой была ваша мама? — Мама была за папой. Она говорила, что он — железобетонная стена высотой в 100 этажей, которую невозможно пробить. Когда он ушел, она недолго протянула. Всю жизнь прожить за этой стеной... У него же характер был о-го-го! Недаром он был управляющим «Союзаттракциона», руководителем «Москонцерта», директором «Росконцерта». Постоянно вызывался на ковер: «Чего-то во всем мире есть аттракционы, а у нас этого не встретишь?» — «А у меня «Росконцерт» — «Займись, совместишь». И человек совмещал. Это была редкая скала. Казалось, что непробиваемая. — А вы скала, Александр Юрьевич? — В чем-то скала, а в чем-то, может быть, мел... instagram.com
amarillis: В Театре Российской армии отметили юбилей народного артиста Александра Домогарова vesti.ru Исполнителю ярких ролей в десятках фильмов, сериалов и спектаклей исполнилось 55. Концерт по сути превратился в общение между близкими людьми. Актер показывал зрителям домашний фотоархив, пел песни, отвечал на записки и сам задавал вопросы. Самые яркие фрагменты жизни Александра Домогарова — на черно-белых фотографиях. Артисту — 55. В свой юбилей он, конечно же, на сцене. Название программы Александра Домогарова — это, по сути, домашний адрес его родного дома: "Улица Кедрова, дом 16, корпус 1, квартира 4. Возвращаюсь". Вернуть теплые детские воспоминания артист обещает и себе, и зрителям. Более того, есть еще одно символическое возвращение — на сцену Театра Российской армии, где он служил 10 лет еще до Моссовета. "У всех есть своя Кедрова, у всех есть то место, куда хотелось бы вернуться. Дня три назад я приехал в тот дом, где я родился", — рассказывает артист. Этот дом и на проекциях над сценой — кадры из домашнего архива. Талантлив от бога, немного строптив, упрям, но непременно честен. Массовую популярность ему принесла роль следователя Турецкого. Широкополая шляпа, светские манеры, шарм и обаяние — у женщин всей страны не оставалось шансов не влюбиться в нового героя наших дней. В театре Моссовета на премьеры с Домогаровым скупали все билеты. Признается, что легких ролей вообще не бывает ни в театре, ни в кино. А вот в жизни самая сложная работа — быть человеком. — Не изменять себе! Это же все очень так просто — пойти по течению, сказать слово "да" вместо слова "нет"… В свои 55 говорить слово "нет" он еще учится. Работает без перерыва и над собой, и над ролями: "Счастье — в работе, это так и есть. Ты — счастлив, ты не можешь быть несчастлив!" И его труд ценят и зрители, и коллеги по цеху. В зале на 1600 человек — ни одного свободного места.
amarillis: Александру Домогарову, народному артисту России 12 июля 2018 10:00 Дмитрий Медведев поздравил актёра театра и кино с 55-летием. government.ru «Незаурядный талант, романтический облик – это всё о Вас, замечательном актёре, которого любят миллионы. Как истинный мастер, Вы умеете не просто играть роль, а буквально проживать её на сцене и в кино. Вместе с Вашими героями хочется радоваться и грустить, размышлять и сопереживать. В каждом персонаже – Ваша душа, особая энергетика, неповторимое обаяние», – говорится, в частности, в телеграмме. Мединский поздравил народного артиста Домогарова с 55-летием sm-news.ru По словам главы Минкультуры РФ, актер наделен колоссальной внутренней энергией 12 июля свой день рождения празднует народный артист России Александр Домогаров. Свои поздравления имениннику направил министр культуры РФ Владимир Мединский. «Вас, разносторонне одаренного, наделенного колоссальной внутренней энергией и яркой индивидуальностью актера, любят миллионы людей в нашей стране», - отметил глава Минкультуры и добавил, что Домогаров запомнился зрителям по многочисленным исполненным ролям в художественных картинах, киносериалах, театральных постановках. По словам Мединского, работы именинника отличаются неподражаемой импровизацией. «Желаю Вам свершения всех планов и замыслов, крепкого здоровья, счастья и благополучия!», - отметил министр. Напомним, большую популярность актер приобрел после выхода исторического телесериала «Графиня де Монсоро», где сыграл главную роль — графа де Бюсси. Не меньшим успехом пользуются детективно-приключенческие сериалы — «Марш Турецкого» и «Бандитский Петербург».
amarillis: Александр Домогаров вернулся в детство Народный артист России отметил 55-летие большим концертом в Театре российской армии iz.ru Вечер в честь дня рождения народного артиста России Александра Домогарова завершился за полночь. Уже по символическому названию, которое придумал юбиляр, — «Улица Кедрова, д. 16, кор. 1. Возвращаюсь» — было понятно, что праздник приобретет лирический оттенок. Так и получилось. Концерт открылся песней Александра Розенбаума «Размышления на прогулке» в исполнении Александра Домогарова. После чего юбиляр объяснил гостям, почему он выбрал форму концерта и не совсем афишное название. — Улица Кедрова, д. 16, кор. 1. — это адрес моего детства… Я думаю, что у каждого есть такая родная улица, — рассказал он. — Что значит «возвращаюсь»? Мне говорили, что такое название люди не поймут, а еще предлагали поставить спектакль. А я сказал: «Ребят, спектакль не вернет меня домой! Туда — к моим маме, папе, к моей квартире, к моим детским ощущениям…». Артист пел дорогие его сердцу песни, а на экране проносилась его жизнь в фотографиях и видеозаписях из семейного архива. Сначала черно-белое детство, потом — нарезка из лучших киноработ. Прозвучали «Бульварный роман», который Александр Домогаров регулярно исполняет на своих выступлениях, и военная «Темная ночь», и песни Александра Вертинского, и даже «Я вернусь» Игоря Талькова. Последнюю композицию актер предвосхитил философским размышлением: «Игорь Тальков умер в 34 года, Владимир Высоцкий в 42. Подумать только… Я не могу себе представить стареющего Пушкина, Лермонтова… Видимо, предназначение таких людей — зажечь огонь и уйти, оставив после себя то, что будут знать и чтить целые поколения». Мемориальная часть продолжилась «Пулей» Дениса Майданова. На экране замелькали лица Алексея Баталова, Станислава Говорухина, Владимира Зельдина, Олега Табакова, Майи Плисецкой, Дмитрия Хворостовского, Вера Глаголевой и других коллег юбиляра. — Говорят, наша профессия тяжелая. Да, она действительно тяжелая. Не как шахтерская — их нельзя, наверное, сравнивать по физическим затратам. Хотя… Отчасти можно. Наша профессия рвет людей. Очень многие уходят, — с грустью сказал актер. Затем на сцену вышли друзья и коллеги виновника торжества. Поздравляли словами, стихами и песнями. Тот факт, что Александр Юрьевич дружит с очень разными людьми, оказал значительное влияние на программу концерта. Одним из самых оригинальных ее моментов стало выступление отцов русского тяжелого рока — группы «Черный кофе» во главе с фронтменом Дмитрием Варшавским. Следом вышла певица Катя Лель. Тяжелый рок сменился энергичной «Джагой-джагой». Когда юбиляр объявил антракт, из пестреющего цветочными букетами зала ринулись к сцене зрители. — Подождите, подождите, еще ведь второе отделение будет! Или вы что, собрались расходиться? — пошутил артист, когда из гостей, желающих подарить цветы, выстроилась очередь. В целом юбилейный вечер прошел по-домашнему тепло. Без малого пять часов исполнения самых разных по стилю композиций с вкраплениями в виде поздравлений и выступлений коллег — солидный формат. И тот факт, что к концу этого марафона зрительный зал в полторы тысячи человек остался почти в первозданном составе, — показатель преданной зрительской любви к народному артисту. Наталья Васильева Фото: ИЗВЕСТИЯ/Артем Коротаев
amarillis: Александр Домогаров: «Зорге был Моцартом разведки» portal-kultura.ru 11.10.2018 Ксения ПОЗДНЯКОВА Завершив работу над ролью Рихарда Зорге — сериал должен выйти на Первом канале, — Александр Домогаров приступил к съемкам в «Гардемаринах IV». Обозреватель «Культуры» поговорила с артистом об историческом кино, подвиге разведчика, песнях Высоцкого и умении вживаться в образ. культура: Не так давно Вы закончили сниматься в ленте про Зорге. Смогли ответить на вопрос «кто вы, доктор Зорге?». Домогаров: Нет. В каждой профессии есть свой Моцарт. Так вот Зорге был Моцартом разведки, он был великим. Если бы можно было разгадать, кто он, это был бы совсем другой человек. Конечно, больше половины документов засекречено, мы знаем лишь малую толику. Даже не можем ответить на вопрос, был ли он двойным или тройным агентом. Но работал он по-настоящему гениально, стал автором многих открытий в разведке. Как должен выглядеть типичный разведчик. Неприметный человек, попроси описать — не вспомнишь. А Зорге шел вопреки всем законам, всем канонам. Его все знали, он со всеми дружил, со всеми водку пил. Про него ходила масса слухов: «алкоголик», «бабник» и так далее. При этом Зорге был фактически советником посла Германии в Японии. Поскольку он блестяще владел эпистолярным жанром, посол доверял ему переписывать документы для отправки вышестоящему руководству Рейха. Зорге составлял протоколы для Риббентропа, писал Гиммлеру, его донесения читал Шелленберг. И вдруг выясняется, что тот, с кем все общались, — советский резидент. Гитлер лично требовал его выдачи. Это что должен был человек натворить? Зорге не просто отсылал шифровки, он анализировал информацию, предполагал возможный ход событий. Советский Союз очень боялся нападения Японии. Зорге выяснил, сколько топлива у сухопутных войск, и четко сказал: «Не будет нападения, не потянут». Получив это донесение, наши сняли четыре армии с Востока, перекинули на Запад. Но меня больше мучил один вопрос, как человек с такими аналитическими способностями провел три года в тюрьме в ожидании смертного приговора. Что такое жить, когда все время ждешь, когда раздастся стук и скажут: «Все, собирайся, пора». Когда за тобой могут прийти в любую минуту, и этот миг станет последним. культура: Вероятно, по долгу службы он был готов к такому развитию событий? Домогаров: К такому нельзя приготовиться. Представьте, над вами занесен топор, и вы не знаете, когда он опустится. Наверное, потом чувство притупляется, но никто не может этого описать. В «Идиоте» Мышкин просит нарисовать лицо приговоренного за минуту до удара гильотины. Достоевского тоже мучил этот вопрос, что чувствует человек, который взошел на эшафот. культура: Как думаете, почему Зорге не попытался спастись, когда у него еще была такая возможность? Домогаров: Он понимал, что кольцо сужается. В какой-то момент они не могли уже передавать с суши, уходили в море. Знал, что привезли новые пеленгаторы филипсовские, но был настолько, как мне кажется, уперт, хотел довести миссию до конца. Плюс у него была шаткая надежда, что он все-таки уйдет. Выйдет за сигаретами и исчезнет. И всплывет где-то в Южной Америке, в Буэнос-Айресе. Думаю, пути отхода были готовы, система продумана. культура: Как вживались в роль? Домогаров: Это очень интересно, когда ты начинаешь копаться, как он встречался с резидентами, какие знаки были: определенная трубка должна была лежать на столе, стоять бутылка определенной марки вина какого-то определенного года. Никто никому никаких записок не пересылал: «Здорово-здорово, наконец-то мы встретились». Там такие многоходовки. Они потрясающе заметали следы. культура: Помимо «Зорге» Вы снялись во многих исторических фильмах: «Гардемарины», «Варшавская битва», «Огнем и мечом», «Михайло Ломоносов», «Господа-товарищи», «Царь», «Звезда эпохи», «Марьина Роща». Какое время Вам ближе всего? Если бы у Вас была машина времени, куда бы отправились? Домогаров: Я не знаю, к счастью или к сожалению, исторические картины захватывают только переломные моменты истории. Нам интересно в этом копаться. Например, снималась картина «Царь». Мой персонаж, Алексей Басманов, идейный вдохновитель опричнины, «пес государев». Когда работали, у нас были муляжи собачьих голов, очень похожие, с оскалом, и метла. «Мы псы государевы, мы метем нечисть». Понятно, что когда эта братия влетала в княжеский двор, никому было не уйти. Если вспомнить сцену, когда Грозного одевают перед народом, то ясно, что он хочет уйти, а ему не дают. Эта сила, против которой не можешь пойти. Нам, живущим сегодня, важны такие переломные, даже трагические моменты. Собственно, и персонажи нас интересуют, связанные с серьезными потрясениями, нам неважен печник Иван Иванович, если он не делал печку для Ленина. Поэтому, в какое время вернуться, не знаю, везде хорошо с точки зрения литературы, а как было на самом деле, никто не знает. культура: А как относитесь к тому, что кино часто упрекают в исторических неточностях? Домогаров: По-моему, это отчасти глупость. Кино — художественное произведение, не хроника. Правда — неправда, вы там были, видели? Так как вы тогда можете утверждать, что одно было, а другое — нет. культура: На это можно ответить, что и Вас там не было... Домогаров: Поэтому я и говорю, что любая картина — художественный вымысел, художественное произведение. Например, полотно Иванова «Явление Христа народу», будете спорить, так ли это было на самом деле? Мол, все это бред, не ходил так Христос. культура: Только что начались съемки «Гардемаринов IV». Не боитесь возвращаться к персонажу, которого играли совсем молодым? Домогаров: Мы вернулись, потому что посчитали это нужным. Мы не скрываем, что прошло 30 лет, и мы другие, поэтому основные роли играют молодые. Ну так можно сказать, что и Дюма не надо было сочинять «20 лет спустя» и «Виконта де Бражелона». Были герои, и во что превратились. Разве это Атос? Да он еле ноги таскает. По-моему, это глупо. Будет так, как будет. Нам интересна эта история, а уж как мы ее представим, опять-таки художественный вымысел. Оценивайте художественное произведение. Одному нравится, другому нет. Кто-то скажет: «Мне нравится «Черный квадрат». А другой: «Дайте мне холст, я так же намалюю». Для одного «Герника» — это гениально. Для другого — нет. Нет четких оценок. У вас свое хорошо, у меня свое. Вам близок Чайковский, мне — Верди. культура: Летом Вам исполнилось 55 лет. Чувствуете возраст? Домогаров: Иногда да, иногда нет. В зависимости от времени года и от состояния психологического. Когда слышу комментарии из серии «как Вы постарели», понимаю, не реагирую. Да, я из двадцатилетнего постепенно превратился в шестидесятилетнего. А что я должен был сделать, замариноваться? культура: Ваш юбилейный вечер был назван «Улица Кедрова, дом 16, корпус 1. Возвращаюсь...» Домогаров: Мне хотелось вернуться в детство, в то беззаботное, счастливое, веселое время, когда не было проблем. Были живы родители, которых 25 лет уже нет. У каждого есть своя улица, куда иногда хочется мысленно вернуться. культура: Почему решили отпраздновать день рождения в Театре Армии, а не в родном «Моссовете» Домогаров: Во-первых, в Театре Моссовета есть такой негласный закон, здесь не устраивают юбилейных выступлений, просто играешь свой спектакль и все. Во-вторых, в июле театр еще не работал, вот мы и подумали о Театре Армии. К тому же 11 лет выходил на эту сцену, там тоже немало прожито. культура: В Театре Моссовета нет художественного руководителя. Во главе стоит триумвират: Сергей Юрский, Андрей Кончаловский, Юрий Еремин. Кто Вам ближе? Домогаров: Они все великие. Правда, с Сергеем Юрьевичем мы никогда не работали, с Юрием Ивановичем как-то тоже не складывается, хотя последние четыре года мы пытаемся что-то найти. А с Андреем Сергеевичем срослось, одно зацепилось за другое, другое за третье, третье за четвертое, так и работаем. Сейчас обсуждаем какие-то новые варианты. Театр — эта лакмусовая бумажка, которой проверяются и режиссер, и актер. Туда надо периодически возвращаться. Там сдираешь с себя всю шелуху, которая прилипает со временем. Всякий раз, начиная новую работу, становишься первокурсником театрального училища. Вместе с режиссером что-то пробуешь, туда повернуть, сюда. Тебя швыряет из огня да в полымя. Шелуха отпадает, и остается какая-то истина, которую ты для себя выводишь. Зритель голосует ногами. Если публика в первом акте не ушла, а во втором встала, вот тогда ты, «мальчик из телевизора», доказал свое право здесь находиться. А если в первом акте все свалили, ну значит, не обессудь. У меня такого, слава Богу, не случалось. Я могу нравиться — не нравиться, но так, чтобы у меня зрители уходили, такого не бывало. культура: Вам важно нравиться публике? Домогаров: По большому счету нет. Если я в себе уверен, мне все равно. Я делаю свое дело, делаю по возможности честно. А чтобы нравиться публике, должен ли я идти у нее на поводу? Работать в том, в чем они хотят меня видеть? Я сыграл Нижинского. Мне это было интересно, а нужен был очередной Арман Дюваль на белом коне или «Милый друг». Публика, особенно женская ее часть, почему-то очень полюбила Мопассана. Они этого ждали, а мне хотелось другого. Хотя в «Милом друге» тоже были очень интересные находки. Например, то, как герой превращался в монстра, для которого нет ничего святого. Всегда интересно: взлет-падение, взлет-падение. Меня, как человека занимающегося актерской профессией, волнуют эти качели-карусели. Что у человека в голове, чем он дышит, чем питается, чтобы стать таким. культура: Никогда не хотелось попробовать себя в роли художественного руководителя? Домогаров: Амбиции и профессия — это разные вещи. Взять труппу — значит забыть, что ты артист, забыть о профессии. Конечно, если серьезно этим заниматься. Чтобы люди получали зарплату, чтобы на нас ходил зритель. А я пока могу и хочу оставаться артистом, у меня такие амбиции. Хотя, может, когда-нибудь скажу: «Знаете, тяжело мне» — и сяду в кресло-качалку. культура: Последнее время Вас часто можно увидеть поющим. Как возникла такая потребность? Домогаров: Это не потребность. Попробую объяснить. В детстве я строил самодельные планеры. Чтобы он полетел, надо было выпилить лобзиком крылья, все собрать. Сейчас тоже продаются похожие модели. У меня никогда не хватает терпения доделать, но сам процесс, когда пинцетиком прикрепляешь какую-то пушечку, колесико, мне так нравится. Вот пение примерно из этой же серии. Очень хочется. Благо слух мама с папой дали. Хотя, конечно, актерское пение никакого отношения к вокалу не имеет, это, скорее, реализация. Началось все с мюзикла «Джекил и Хайд». Спектакль физически тяжелый, музыка сложная, но 11 лет мы отыграли при полном аншлаге. Потом с Никитой Высоцким сделали программу «Высоцкий». Никто не думает, что так может звучать «Спасите наши души...», «Канатоходец», это хороший рок. У меня нет его шуточных песен, я сколько раз ни пробовал, не получается. Не могу найти звучание. Я понимаю, скорее, «Спасите наши души», «Прощание с горами», «Горное эхо». Это взрыв в какую-то другую ипостась, трагически-драматическую, когда серьезно обо всем задумываешься... «Я к полякам в Улан-Батор не поеду...», «Песенка бегуна», «Зарядка» — это одна история, а тот же «Канатоходец», посвященный Енгибарову, — совершенно другое кино. Высоцкий поет не о нем, не о великом грустном клоуне, а о людях, о том, что нас дергает, как мы живем и зачем. Вот это мне больше всего сейчас интересно.
amarillis: Александр Домогаров: «Зорге был Моцартом разведки» portal-kultura.ru 11.10.2018 Ксения ПОЗДНЯКОВА Завершив работу над ролью Рихарда Зорге — сериал должен выйти на Первом канале, — Александр Домогаров приступил к съемкам в «Гардемаринах IV». Обозреватель «Культуры» поговорила с артистом об историческом кино, подвиге разведчика, песнях Высоцкого и умении вживаться в образ. культура: Не так давно Вы закончили сниматься в ленте про Зорге. Смогли ответить на вопрос «кто вы, доктор Зорге?». Домогаров: Нет. В каждой профессии есть свой Моцарт. Так вот Зорге был Моцартом разведки, он был великим. Если бы можно было разгадать, кто он, это был бы совсем другой человек. Конечно, больше половины документов засекречено, мы знаем лишь малую толику. Даже не можем ответить на вопрос, был ли он двойным или тройным агентом. Но работал он по-настоящему гениально, стал автором многих открытий в разведке. Как должен выглядеть типичный разведчик. Неприметный человек, попроси описать — не вспомнишь. А Зорге шел вопреки всем законам, всем канонам. Его все знали, он со всеми дружил, со всеми водку пил. Про него ходила масса слухов: «алкоголик», «бабник» и так далее. При этом Зорге был фактически советником посла Германии в Японии. Поскольку он блестяще владел эпистолярным жанром, посол доверял ему переписывать документы для отправки вышестоящему руководству Рейха. Зорге составлял протоколы для Риббентропа, писал Гиммлеру, его донесения читал Шелленберг. И вдруг выясняется, что тот, с кем все общались, — советский резидент. Гитлер лично требовал его выдачи. Это что должен был человек натворить? Зорге не просто отсылал шифровки, он анализировал информацию, предполагал возможный ход событий. Советский Союз очень боялся нападения Японии. Зорге выяснил, сколько топлива у сухопутных войск, и четко сказал: «Не будет нападения, не потянут». Получив это донесение, наши сняли четыре армии с Востока, перекинули на Запад. Но меня больше мучил один вопрос, как человек с такими аналитическими способностями провел три года в тюрьме в ожидании смертного приговора. Что такое жить, когда все время ждешь, когда раздастся стук и скажут: «Все, собирайся, пора». Когда за тобой могут прийти в любую минуту, и этот миг станет последним. культура: Вероятно, по долгу службы он был готов к такому развитию событий? Домогаров: К такому нельзя приготовиться. Представьте, над вами занесен топор, и вы не знаете, когда он опустится. Наверное, потом чувство притупляется, но никто не может этого описать. В «Идиоте» Мышкин просит нарисовать лицо приговоренного за минуту до удара гильотины. Достоевского тоже мучил этот вопрос, что чувствует человек, который взошел на эшафот. культура: Как думаете, почему Зорге не попытался спастись, когда у него еще была такая возможность? Домогаров: Он понимал, что кольцо сужается. В какой-то момент они не могли уже передавать с суши, уходили в море. Знал, что привезли новые пеленгаторы филипсовские, но был настолько, как мне кажется, уперт, хотел довести миссию до конца. Плюс у него была шаткая надежда, что он все-таки уйдет. Выйдет за сигаретами и исчезнет. И всплывет где-то в Южной Америке, в Буэнос-Айресе. Думаю, пути отхода были готовы, система продумана. культура: Как вживались в роль? Домогаров: Это очень интересно, когда ты начинаешь копаться, как он встречался с резидентами, какие знаки были: определенная трубка должна была лежать на столе, стоять бутылка определенной марки вина какого-то определенного года. Никто никому никаких записок не пересылал: «Здорово-здорово, наконец-то мы встретились». Там такие многоходовки. Они потрясающе заметали следы. культура: Помимо «Зорге» Вы снялись во многих исторических фильмах: «Гардемарины», «Варшавская битва», «Огнем и мечом», «Михайло Ломоносов», «Господа-товарищи», «Царь», «Звезда эпохи», «Марьина Роща». Какое время Вам ближе всего? Если бы у Вас была машина времени, куда бы отправились? Домогаров: Я не знаю, к счастью или к сожалению, исторические картины захватывают только переломные моменты истории. Нам интересно в этом копаться. Например, снималась картина «Царь». Мой персонаж, Алексей Басманов, идейный вдохновитель опричнины, «пес государев». Когда работали, у нас были муляжи собачьих голов, очень похожие, с оскалом, и метла. «Мы псы государевы, мы метем нечисть». Понятно, что когда эта братия влетала в княжеский двор, никому было не уйти. Если вспомнить сцену, когда Грозного одевают перед народом, то ясно, что он хочет уйти, а ему не дают. Эта сила, против которой не можешь пойти. Нам, живущим сегодня, важны такие переломные, даже трагические моменты. Собственно, и персонажи нас интересуют, связанные с серьезными потрясениями, нам неважен печник Иван Иванович, если он не делал печку для Ленина. Поэтому, в какое время вернуться, не знаю, везде хорошо с точки зрения литературы, а как было на самом деле, никто не знает. культура: А как относитесь к тому, что кино часто упрекают в исторических неточностях? Домогаров: По-моему, это отчасти глупость. Кино — художественное произведение, не хроника. Правда — неправда, вы там были, видели? Так как вы тогда можете утверждать, что одно было, а другое — нет. культура: На это можно ответить, что и Вас там не было... Домогаров: Поэтому я и говорю, что любая картина — художественный вымысел, художественное произведение. Например, полотно Иванова «Явление Христа народу», будете спорить, так ли это было на самом деле? Мол, все это бред, не ходил так Христос. культура: Только что начались съемки «Гардемаринов IV». Не боитесь возвращаться к персонажу, которого играли совсем молодым? Домогаров: Мы вернулись, потому что посчитали это нужным. Мы не скрываем, что прошло 30 лет, и мы другие, поэтому основные роли играют молодые. Ну так можно сказать, что и Дюма не надо было сочинять «20 лет спустя» и «Виконта де Бражелона». Были герои, и во что превратились. Разве это Атос? Да он еле ноги таскает. По-моему, это глупо. Будет так, как будет. Нам интересна эта история, а уж как мы ее представим, опять-таки художественный вымысел. Оценивайте художественное произведение. Одному нравится, другому нет. Кто-то скажет: «Мне нравится «Черный квадрат». А другой: «Дайте мне холст, я так же намалюю». Для одного «Герника» — это гениально. Для другого — нет. Нет четких оценок. У вас свое хорошо, у меня свое. Вам близок Чайковский, мне — Верди. культура: Летом Вам исполнилось 55 лет. Чувствуете возраст? Домогаров: Иногда да, иногда нет. В зависимости от времени года и от состояния психологического. Когда слышу комментарии из серии «как Вы постарели», понимаю, не реагирую. Да, я из двадцатилетнего постепенно превратился в шестидесятилетнего. А что я должен был сделать, замариноваться? культура: Ваш юбилейный вечер был назван «Улица Кедрова, дом 16, корпус 1. Возвращаюсь...» Домогаров: Мне хотелось вернуться в детство, в то беззаботное, счастливое, веселое время, когда не было проблем. Были живы родители, которых 25 лет уже нет. У каждого есть своя улица, куда иногда хочется мысленно вернуться. культура: Почему решили отпраздновать день рождения в Театре Армии, а не в родном «Моссовете» Домогаров: Во-первых, в Театре Моссовета есть такой негласный закон, здесь не устраивают юбилейных выступлений, просто играешь свой спектакль и все. Во-вторых, в июле театр еще не работал, вот мы и подумали о Театре Армии. К тому же 11 лет выходил на эту сцену, там тоже немало прожито. культура: В Театре Моссовета нет художественного руководителя. Во главе стоит триумвират: Сергей Юрский, Андрей Кончаловский, Юрий Еремин. Кто Вам ближе? Домогаров: Они все великие. Правда, с Сергеем Юрьевичем мы никогда не работали, с Юрием Ивановичем как-то тоже не складывается, хотя последние четыре года мы пытаемся что-то найти. А с Андреем Сергеевичем срослось, одно зацепилось за другое, другое за третье, третье за четвертое, так и работаем. Сейчас обсуждаем какие-то новые варианты. Театр — эта лакмусовая бумажка, которой проверяются и режиссер, и актер. Туда надо периодически возвращаться. Там сдираешь с себя всю шелуху, которая прилипает со временем. Всякий раз, начиная новую работу, становишься первокурсником театрального училища. Вместе с режиссером что-то пробуешь, туда повернуть, сюда. Тебя швыряет из огня да в полымя. Шелуха отпадает, и остается какая-то истина, которую ты для себя выводишь. Зритель голосует ногами. Если публика в первом акте не ушла, а во втором встала, вот тогда ты, «мальчик из телевизора», доказал свое право здесь находиться. А если в первом акте все свалили, ну значит, не обессудь. У меня такого, слава Богу, не случалось. Я могу нравиться — не нравиться, но так, чтобы у меня зрители уходили, такого не бывало. культура: Вам важно нравиться публике? Домогаров: По большому счету нет. Если я в себе уверен, мне все равно. Я делаю свое дело, делаю по возможности честно. А чтобы нравиться публике, должен ли я идти у нее на поводу? Работать в том, в чем они хотят меня видеть? Я сыграл Нижинского. Мне это было интересно, а нужен был очередной Арман Дюваль на белом коне или «Милый друг». Публика, особенно женская ее часть, почему-то очень полюбила Мопассана. Они этого ждали, а мне хотелось другого. Хотя в «Милом друге» тоже были очень интересные находки. Например, то, как герой превращался в монстра, для которого нет ничего святого. Всегда интересно: взлет-падение, взлет-падение. Меня, как человека занимающегося актерской профессией, волнуют эти качели-карусели. Что у человека в голове, чем он дышит, чем питается, чтобы стать таким. культура: Никогда не хотелось попробовать себя в роли художественного руководителя? Домогаров: Амбиции и профессия — это разные вещи. Взять труппу — значит забыть, что ты артист, забыть о профессии. Конечно, если серьезно этим заниматься. Чтобы люди получали зарплату, чтобы на нас ходил зритель. А я пока могу и хочу оставаться артистом, у меня такие амбиции. Хотя, может, когда-нибудь скажу: «Знаете, тяжело мне» — и сяду в кресло-качалку. культура: Последнее время Вас часто можно увидеть поющим. Как возникла такая потребность? Домогаров: Это не потребность. Попробую объяснить. В детстве я строил самодельные планеры. Чтобы он полетел, надо было выпилить лобзиком крылья, все собрать. Сейчас тоже продаются похожие модели. У меня никогда не хватает терпения доделать, но сам процесс, когда пинцетиком прикрепляешь какую-то пушечку, колесико, мне так нравится. Вот пение примерно из этой же серии. Очень хочется. Благо слух мама с папой дали. Хотя, конечно, актерское пение никакого отношения к вокалу не имеет, это, скорее, реализация. Началось все с мюзикла «Джекил и Хайд». Спектакль физически тяжелый, музыка сложная, но 11 лет мы отыграли при полном аншлаге. Потом с Никитой Высоцким сделали программу «Высоцкий». Никто не думает, что так может звучать «Спасите наши души...», «Канатоходец», это хороший рок. У меня нет его шуточных песен, я сколько раз ни пробовал, не получается. Не могу найти звучание. Я понимаю, скорее, «Спасите наши души», «Прощание с горами», «Горное эхо». Это взрыв в какую-то другую ипостась, трагически-драматическую, когда серьезно обо всем задумываешься... «Я к полякам в Улан-Батор не поеду...», «Песенка бегуна», «Зарядка» — это одна история, а тот же «Канатоходец», посвященный Енгибарову, — совершенно другое кино. Высоцкий поет не о нем, не о великом грустном клоуне, а о людях, о том, что нас дергает, как мы живем и зачем. Вот это мне больше всего сейчас интересно.
amarillis: Александр Домогаров: «Зорге был Моцартом разведки» portal-kultura.ru 11.10.2018 Ксения ПОЗДНЯКОВА Завершив работу над ролью Рихарда Зорге — сериал должен выйти на Первом канале, — Александр Домогаров приступил к съемкам в «Гардемаринах IV». Обозреватель «Культуры» поговорила с артистом об историческом кино, подвиге разведчика, песнях Высоцкого и умении вживаться в образ. культура: Не так давно Вы закончили сниматься в ленте про Зорге. Смогли ответить на вопрос «кто вы, доктор Зорге?». Домогаров: Нет. В каждой профессии есть свой Моцарт. Так вот Зорге был Моцартом разведки, он был великим. Если бы можно было разгадать, кто он, это был бы совсем другой человек. Конечно, больше половины документов засекречено, мы знаем лишь малую толику. Даже не можем ответить на вопрос, был ли он двойным или тройным агентом. Но работал он по-настоящему гениально, стал автором многих открытий в разведке. Как должен выглядеть типичный разведчик. Неприметный человек, попроси описать — не вспомнишь. А Зорге шел вопреки всем законам, всем канонам. Его все знали, он со всеми дружил, со всеми водку пил. Про него ходила масса слухов: «алкоголик», «бабник» и так далее. При этом Зорге был фактически советником посла Германии в Японии. Поскольку он блестяще владел эпистолярным жанром, посол доверял ему переписывать документы для отправки вышестоящему руководству Рейха. Зорге составлял протоколы для Риббентропа, писал Гиммлеру, его донесения читал Шелленберг. И вдруг выясняется, что тот, с кем все общались, — советский резидент. Гитлер лично требовал его выдачи. Это что должен был человек натворить? Зорге не просто отсылал шифровки, он анализировал информацию, предполагал возможный ход событий. Советский Союз очень боялся нападения Японии. Зорге выяснил, сколько топлива у сухопутных войск, и четко сказал: «Не будет нападения, не потянут». Получив это донесение, наши сняли четыре армии с Востока, перекинули на Запад. Но меня больше мучил один вопрос, как человек с такими аналитическими способностями провел три года в тюрьме в ожидании смертного приговора. Что такое жить, когда все время ждешь, когда раздастся стук и скажут: «Все, собирайся, пора». Когда за тобой могут прийти в любую минуту, и этот миг станет последним. культура: Вероятно, по долгу службы он был готов к такому развитию событий? Домогаров: К такому нельзя приготовиться. Представьте, над вами занесен топор, и вы не знаете, когда он опустится. Наверное, потом чувство притупляется, но никто не может этого описать. В «Идиоте» Мышкин просит нарисовать лицо приговоренного за минуту до удара гильотины. Достоевского тоже мучил этот вопрос, что чувствует человек, который взошел на эшафот. культура: Как думаете, почему Зорге не попытался спастись, когда у него еще была такая возможность? Домогаров: Он понимал, что кольцо сужается. В какой-то момент они не могли уже передавать с суши, уходили в море. Знал, что привезли новые пеленгаторы филипсовские, но был настолько, как мне кажется, уперт, хотел довести миссию до конца. Плюс у него была шаткая надежда, что он все-таки уйдет. Выйдет за сигаретами и исчезнет. И всплывет где-то в Южной Америке, в Буэнос-Айресе. Думаю, пути отхода были готовы, система продумана. культура: Как вживались в роль? Домогаров: Это очень интересно, когда ты начинаешь копаться, как он встречался с резидентами, какие знаки были: определенная трубка должна была лежать на столе, стоять бутылка определенной марки вина какого-то определенного года. Никто никому никаких записок не пересылал: «Здорово-здорово, наконец-то мы встретились». Там такие многоходовки. Они потрясающе заметали следы. культура: Помимо «Зорге» Вы снялись во многих исторических фильмах: «Гардемарины», «Варшавская битва», «Огнем и мечом», «Михайло Ломоносов», «Господа-товарищи», «Царь», «Звезда эпохи», «Марьина Роща». Какое время Вам ближе всего? Если бы у Вас была машина времени, куда бы отправились? Домогаров: Я не знаю, к счастью или к сожалению, исторические картины захватывают только переломные моменты истории. Нам интересно в этом копаться. Например, снималась картина «Царь». Мой персонаж, Алексей Басманов, идейный вдохновитель опричнины, «пес государев». Когда работали, у нас были муляжи собачьих голов, очень похожие, с оскалом, и метла. «Мы псы государевы, мы метем нечисть». Понятно, что когда эта братия влетала в княжеский двор, никому было не уйти. Если вспомнить сцену, когда Грозного одевают перед народом, то ясно, что он хочет уйти, а ему не дают. Эта сила, против которой не можешь пойти. Нам, живущим сегодня, важны такие переломные, даже трагические моменты. Собственно, и персонажи нас интересуют, связанные с серьезными потрясениями, нам неважен печник Иван Иванович, если он не делал печку для Ленина. Поэтому, в какое время вернуться, не знаю, везде хорошо с точки зрения литературы, а как было на самом деле, никто не знает. культура: А как относитесь к тому, что кино часто упрекают в исторических неточностях? Домогаров: По-моему, это отчасти глупость. Кино — художественное произведение, не хроника. Правда — неправда, вы там были, видели? Так как вы тогда можете утверждать, что одно было, а другое — нет. культура: На это можно ответить, что и Вас там не было... Домогаров: Поэтому я и говорю, что любая картина — художественный вымысел, художественное произведение. Например, полотно Иванова «Явление Христа народу», будете спорить, так ли это было на самом деле? Мол, все это бред, не ходил так Христос. культура: Только что начались съемки «Гардемаринов IV». Не боитесь возвращаться к персонажу, которого играли совсем молодым? Домогаров: Мы вернулись, потому что посчитали это нужным. Мы не скрываем, что прошло 30 лет, и мы другие, поэтому основные роли играют молодые. Ну так можно сказать, что и Дюма не надо было сочинять «20 лет спустя» и «Виконта де Бражелона». Были герои, и во что превратились. Разве это Атос? Да он еле ноги таскает. По-моему, это глупо. Будет так, как будет. Нам интересна эта история, а уж как мы ее представим, опять-таки художественный вымысел. Оценивайте художественное произведение. Одному нравится, другому нет. Кто-то скажет: «Мне нравится «Черный квадрат». А другой: «Дайте мне холст, я так же намалюю». Для одного «Герника» — это гениально. Для другого — нет. Нет четких оценок. У вас свое хорошо, у меня свое. Вам близок Чайковский, мне — Верди. культура: Летом Вам исполнилось 55 лет. Чувствуете возраст? Домогаров: Иногда да, иногда нет. В зависимости от времени года и от состояния психологического. Когда слышу комментарии из серии «как Вы постарели», понимаю, не реагирую. Да, я из двадцатилетнего постепенно превратился в шестидесятилетнего. А что я должен был сделать, замариноваться? культура: Ваш юбилейный вечер был назван «Улица Кедрова, дом 16, корпус 1. Возвращаюсь...» Домогаров: Мне хотелось вернуться в детство, в то беззаботное, счастливое, веселое время, когда не было проблем. Были живы родители, которых 25 лет уже нет. У каждого есть своя улица, куда иногда хочется мысленно вернуться. культура: Почему решили отпраздновать день рождения в Театре Армии, а не в родном «Моссовете» Домогаров: Во-первых, в Театре Моссовета есть такой негласный закон, здесь не устраивают юбилейных выступлений, просто играешь свой спектакль и все. Во-вторых, в июле театр еще не работал, вот мы и подумали о Театре Армии. К тому же 11 лет выходил на эту сцену, там тоже немало прожито. культура: В Театре Моссовета нет художественного руководителя. Во главе стоит триумвират: Сергей Юрский, Андрей Кончаловский, Юрий Еремин. Кто Вам ближе? Домогаров: Они все великие. Правда, с Сергеем Юрьевичем мы никогда не работали, с Юрием Ивановичем как-то тоже не складывается, хотя последние четыре года мы пытаемся что-то найти. А с Андреем Сергеевичем срослось, одно зацепилось за другое, другое за третье, третье за четвертое, так и работаем. Сейчас обсуждаем какие-то новые варианты. Театр — эта лакмусовая бумажка, которой проверяются и режиссер, и актер. Туда надо периодически возвращаться. Там сдираешь с себя всю шелуху, которая прилипает со временем. Всякий раз, начиная новую работу, становишься первокурсником театрального училища. Вместе с режиссером что-то пробуешь, туда повернуть, сюда. Тебя швыряет из огня да в полымя. Шелуха отпадает, и остается какая-то истина, которую ты для себя выводишь. Зритель голосует ногами. Если публика в первом акте не ушла, а во втором встала, вот тогда ты, «мальчик из телевизора», доказал свое право здесь находиться. А если в первом акте все свалили, ну значит, не обессудь. У меня такого, слава Богу, не случалось. Я могу нравиться — не нравиться, но так, чтобы у меня зрители уходили, такого не бывало. культура: Вам важно нравиться публике? Домогаров: По большому счету нет. Если я в себе уверен, мне все равно. Я делаю свое дело, делаю по возможности честно. А чтобы нравиться публике, должен ли я идти у нее на поводу? Работать в том, в чем они хотят меня видеть? Я сыграл Нижинского. Мне это было интересно, а нужен был очередной Арман Дюваль на белом коне или «Милый друг». Публика, особенно женская ее часть, почему-то очень полюбила Мопассана. Они этого ждали, а мне хотелось другого. Хотя в «Милом друге» тоже были очень интересные находки. Например, то, как герой превращался в монстра, для которого нет ничего святого. Всегда интересно: взлет-падение, взлет-падение. Меня, как человека занимающегося актерской профессией, волнуют эти качели-карусели. Что у человека в голове, чем он дышит, чем питается, чтобы стать таким. культура: Никогда не хотелось попробовать себя в роли художественного руководителя? Домогаров: Амбиции и профессия — это разные вещи. Взять труппу — значит забыть, что ты артист, забыть о профессии. Конечно, если серьезно этим заниматься. Чтобы люди получали зарплату, чтобы на нас ходил зритель. А я пока могу и хочу оставаться артистом, у меня такие амбиции. Хотя, может, когда-нибудь скажу: «Знаете, тяжело мне» — и сяду в кресло-качалку. культура: Последнее время Вас часто можно увидеть поющим. Как возникла такая потребность? Домогаров: Это не потребность. Попробую объяснить. В детстве я строил самодельные планеры. Чтобы он полетел, надо было выпилить лобзиком крылья, все собрать. Сейчас тоже продаются похожие модели. У меня никогда не хватает терпения доделать, но сам процесс, когда пинцетиком прикрепляешь какую-то пушечку, колесико, мне так нравится. Вот пение примерно из этой же серии. Очень хочется. Благо слух мама с папой дали. Хотя, конечно, актерское пение никакого отношения к вокалу не имеет, это, скорее, реализация. Началось все с мюзикла «Джекил и Хайд». Спектакль физически тяжелый, музыка сложная, но 11 лет мы отыграли при полном аншлаге. Потом с Никитой Высоцким сделали программу «Высоцкий». Никто не думает, что так может звучать «Спасите наши души...», «Канатоходец», это хороший рок. У меня нет его шуточных песен, я сколько раз ни пробовал, не получается. Не могу найти звучание. Я понимаю, скорее, «Спасите наши души», «Прощание с горами», «Горное эхо». Это взрыв в какую-то другую ипостась, трагически-драматическую, когда серьезно обо всем задумываешься... «Я к полякам в Улан-Батор не поеду...», «Песенка бегуна», «Зарядка» — это одна история, а тот же «Канатоходец», посвященный Енгибарову, — совершенно другое кино. Высоцкий поет не о нем, не о великом грустном клоуне, а о людях, о том, что нас дергает, как мы живем и зачем. Вот это мне больше всего сейчас интересно.
amarillis: Александр Домогаров: Я был поражен, как в Японии ухаживают за могилами русских Анжелика Заозерская vm.ru/news В Москве стартовал Фестиваль японского кино, фильмом-открытием стала картина «В плену у сакуры», главную роль в которой сыграл народный артист РФ Александр Домогаров. Корреспондент «ВМ» пообщалась с артистом. В картине режиссера Масаки Иноу он сыграл русского капитана. — Александр Юрьевич, не секрет, что вы хотели сыграть роль адмирала Колчака в фильме «Адмирал». Ваша мечта сбылась в японской картине «В плену у сакуры», где вы предстали капитаном первого ранга Василием Бойсманом? — Создавать образ исторического героя — ответственно и сложно. Бойсман потерял в сражении при обороне Порт-Артура 500 бойцов, более 300 попали в плен, сам он получил ранение. Он не дожил до конца войны. — Наверняка вы много изучили материалов о Русско-японской войне. — Да, у меня дома большая библиотека, в которой много в том числе исторической литературы. Важно и то, что я играл Василия Бойсмана в Японии и много узнал о жизни моего героя на чужбине. Между прочим, на русском кладбище в Мацуяме ему установлен памятник. Василий Арсеньевич был лидером колонии русских военнопленных в Мацуяме, и когда ему предложили покинуть лагерь, он отказался со словами: «Если мои матросы будут находиться в плену, то и я, их командир, останусь с ними». Пленные были за ним как за каменной стеной. В Мацуяме 98 могил русских, погибших в этой колонии. Признаюсь, я был поражен тем, как хорошо за ними ухаживают японские школьники, над каждой могилой — надгробие. Японцы положили тела лицом на северо-восток, чтобы они как бы смотрели на родину. На самом погосте — идеальная чистота. И у меня возник вопрос: «Если дети, внуки так ухаживают за могилами врага — а это были фактически враги, топившие японские суда, — как же они относятся к собственным бабушкам, дедушкам своим, мамам, папам?» Такое отношение, конечно, с детства прививается. — Вы поняли выбор своего героя, который остался в пожизненном плену? — Василий Арсеньевич говорит японцам, которые недоумевали — почему он остался в плену: «Вы забыли, что мы — русские. Хотите понять нас? Но мы сами себя не всегда понимаем». Мой герой — настоящий русский офицер. — Как вы работали над образом своего героя? Роль была трудная? Тем более что Бойсман — человек другой эпохи. — Легких ролей у меня не было. Каждый раз одинаково: «Я не умею, не знаю, как играть». И научиться я должен, причем не используя того, что уже делал раньше. Стараюсь избегать штампов, которые, как известно, со временем появляются у каждого артиста. — Япония произвела на вас сильное впечатление? — Я давно мечтал там побывать. В Мацуяме нет законов большого города, суеты, и это дает возможность узнать эту страну изнутри, настоящую Японию. В Токио открывается другой мир. — Как вы работали над образом своего героя? Роль была трудная? Тем более что Бойсман — человек другой эпохи. — Легких ролей у меня не было. Каждый раз одинаково: «Я не умею, не знаю, как играть». И научиться я должен, причем не используя того, что уже делал раньше. Стараюсь избегать штампов, которые, как известно, со временем появляются у каждого артиста. — Япония произвела на вас сильное впечатление? — Я давно мечтал там побывать. В Мацуяме нет законов большого города, суеты, и это дает возможность узнать эту страну изнутри, настоящую Японию. В Токио открывается другой мир. СПРАВКА Капитан первого ранга Василий Бойсман участвовал в обороне Порт-Артура в качестве командира броненосца «Пересвет». Награжден орденом Святого Владимира третьей степени с мечами. 28 июля 1904 года был ранен в сражении, проходил лечение в морском госпитале Порт-Артура, но при сдаче города отказался от эвакуации и попал в плен.
полная версия страницы